– Оно ведь как бывает, – энкаведист, казалось, читал его мысли. – До беды часто – всего шаг. Но порою и от беды до удачи тоже чуть-чуть, шажок. Вот как форма-то вам идет, Юрий Петрович! Загляденье!
Орловский почти не слушал говорливого чекиста. Все эта неспроста, значит, надо успеть подготовиться, ведь в камеру он мог и не вернуться.
– Я пошел, – «Костя» засунул зеркало в портфель и еще раз окинул Юрия одобрительным взглядом. – Шинельку на вешалку повесьте, чтоб не угреться…
Оставшись один, Орловский быстро оглядел бумаги. Рукопись забрать не дадут, зато копию списка заклинаний вполне можно спрятать…
Первый сюрприз ждал во время прогулки. Юрий решил прогуляться не в привычном бушлате, а в шинели – просто из озорства. Вначале ничего не изменилось. Конвоир все так же деловито топал сзади, но вот из-за угла вынырнули темные силуэты. Сергей ждал привычного хлопка, но конвоир почему-то мешкал. Зато странно повели себя встречные. «Вертухай» замер на месте, растерянно хлопнул и внезапно вытянулся по стойке «смирно», взметнув руку к козырьку. Юрий дернулся и, не соображая, что делает, тоже прикоснулся ладонью к фуражке. Интересно, как бы отреагировал Терапевт, появись Юрий у него в доме в подобном виде? Скорее всего, посмеялся – нервы у него крепкие. А вот кое-кто из гостей наверняка позеленел…
…Вспомнилась первая встреча с Никой. Они познакомились именно у Терапевта. В тот вечер она была в прекрасном настроении, и Юрий лишь подивился, что на свете бывают такие счастливые люди. Впрочем, особого внимания тогда он на нее не обратил. Красивая женщина, конечно… Именно так Орловский ответил Терапевту, когда тот поинтересовался, успел ли он, Юрий, познакомиться с его гостьей. Услыхав подобный ответ, он странно усмехнулся:
– Только красивая? И больше вы ничего не заметили?
– Ну… – растерялся Орловский. – Глаза приметные… Умные.
Он сморозил что-то явно не то. Терапевт же внезапно стал серьезным:
– Вы ошибаетесь. У нее безумные глаза. В этом все дело…
Тогда Юрий ничего не понял. Понять довелось намного позже.
Пришло время скудного тюремного ужина, но «Костя» все не появлялся. Юрий в последний раз перелистал рукопись Родиона Геннадиевича и аккуратно сложил исписанные мелким почерком листы. Наверное, он уже больше не увидит эту книгу. Как и свои собственные: незаконченную, что лежала на столе, и другую, которая, если Терапевт не ошибся, должна была уже выйти где-то за границей…
Энкаведист не вошел, а буквально вбежал в камеру:
– Готовы? Одевайтесь, Юрий Петрович, одевайтесь! Скорее, пожалуйста…