- Он выстрелил первым, Мара, - сказал Лайман. Его голос звучал так, будто он преодолевал крутой подъем. - Он знал, что я ищу его уже двенадцать лет, и был уверен, что я убью его, как только увижу. Он ошибался. Я хотел сперва поговорить с ним. Но он сразу выстрелил. Я думаю, ребята подтвердят.
Полдюжины человек согласно закивали. Бармен сказал:
- Это правда, Мара. Лайман разговаривал со своими парнями, когда открылась дверь и этот малый выхватил револьвер. Я не знал, какого черта ему здесь надо, и не стал рисковать.
- Ты и не должен был, - сказал шериф сухо, но беззлобно. Он подошел к телу, наклонился и отодвинул локоть убитого.
Последние лучи заходящего солнца освещали неподвижные черты лица, нос с горбинкой, черные брови, бороду и усы. Точно в центре лба зияло небольшое отверстие, оставленное пулей Лаймана; из него медленно сочилась кровь.
- Мертв, как освежеванный сурок, - сказал Мара. - Уберите-ка его с дороги, ребята, да прикройте чем-нибудь.
Двое бездельников, нанятых за выпивку на подсобную работу в салун, оттащили покойника к окну. Один из них снял с рулетки накидку и накрыл ею неподвижное тело.
- Девушки, отправляйтесь танцевать, да прихватите своих парней! распорядился шериф, подтверждая сказанное выразительным взглядом. - Сильно беспокоит, Лайман? - спросил он, видя, как на лице старателя под загаром поступает мертвенная бледность. В то же время, он шепотом посоветовал Стоуну поскорее отправляться отсюда.
- Пока держусь, - ответил Лайман. - Мы идем к себе, Мара, на тот случай, если я тебе понадоблюсь. Этого скунса звали Сэм Лоу. Что было между нами - наше личное дело. Он получил по заслугам. Пошли, ребята! Все в порядке, не так ли?
Шериф кивнул. Он был немногословен. Законы лагеря были просты. Стрелять в целях самообороны считалось справедливым. Ответственность всегда лежала на зачинщике. Человек, стрелявший первым, был мертв и, что касается закона, вопрос был исчерпан. Шериф вернулся к бару и взял бокал, наполненный для него барменом.
Стоун подхватил Лаймана под руку, чувствуя, что рана гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд. Хили и Лефти последовали за ними.
У двери Лайман задержался.
- Я хочу посмотреть на него, - сказал он Стоуну. Стоун приподнял покрывало, и Лайман пристально вгляделся в восковое лицо.
- Это он, все верно. Я хотел убедиться. Пошли, ребята. Погодите минуту. Лефти, захвати с собой пинту виски, она мне может пригодиться.
Они вышли из салуна в холодные, ясные сумерки. На фоне угасающего неба вырисовывались остроконечные вершины. Лайман покачнулся, и Хили подхватил его под другую руку.