— Что с ней? — спросил Павел Иванович, не отрывая глаз от огромного кровавого пятна на диване.
— Плохо дело! Молитесь, если умеете! — на ходу произнес врач.
Из приемного покоя Маринку мгновенно перевезли в операционную. И только после трехчасовой операции появилась надежда.
— Надо же, такая хрупкая — и какая живучая, кто бы мог подумать! — тихо сказал хирург, когда все было закончено.
Маринка вернулась домой только через неделю, прозрачная и тихая. Голубев с ней на тему ее болезни не разговаривал. Впрочем, у него и раньше даже упоминания о женских недугах вызывали нервические приступы. Видимо, поэтому он предпочел вести себя так, будто ничего не произошло. Илью на время Маринкиных злоключений увезла к себе Лидия Ивановна…
Несколько дней она лежала в полном одиночестве дома в постели и смотрела в окно. Часто вставать ей было нельзя, да и сидеть-то можно было по-особенному. В квартире стояла удивительная гулкая тишина. Есть, пить, читать, смотреть телевизор было невозможно. Едва она закрывала глаза, с чудовищной ясностью вспоминалась причиненная ей боль. Не хотелось видеть никого, даже сына. Маринке стало казаться, что она сходит с ума…
Когда неожиданно зазвонил телефон, Маринка равнодушно потянулась к трубке, предполагая, что звонит мать.
— Алло?
— Маринка, привет! — В трубке зазвучал как будто знакомый радостный женский голос. — Наконец-то я тебя отыскала!
— Привет, а кто это?
— Ну ты даешь! Это же я, Наташка Андреева, бывшая Соловьева… Помнишь еще?
— Наташка, ты? — Маринка от волнения едва трубку не выронила. — Как ты меня нашла?
— Как всегда, это было непросто! — рассмеялась Наташка. — Мы давно не виделись… Новостей столько, не знаю с чего начать!
— Да уж!
— А что это у тебя муж такой смурной? Я тебе всю прошлую неделю звонила, а он мне говорит, то ты в душе, то уже спишь, то нет тебя… Я беспокоиться начала уже, все ли с тобой в порядке.
— Я в больнице была.
— В больнице? — Радостный тон Наташки сразу сменился озабоченным. — А что с тобой?
— Операция по женской части…
— Это серьезно? Почему же твой муж мне ничего не сказал? Мы бы примчались… Ты говорить-то вообще можешь?
— Могу, могу… Все уже прошло. Ладно, хватит обо мне. Ты-то как?
— Было у меня тоже приключений, как-нибудь потом расскажу! А если коротко, институт закончила, дочь родила, Юльку…
— А я знаю!
— Откуда? — удивилась Наташка и сразу напряглась. — Неужели… Ты что, с моим братом общалась?
— Нет, то есть да, немного, — засуетилась Маринка, понимая, что сболтнула лишнее. — Я была в Петровском, его случайно на улице увидела. Он и сказал.