Серинис отступила на безопасное расстояние и разразилась смехом.
— Теперь вас осталось лишь вымазать смолой, капитан. Обвалять вас в перьях мне уже удалось.
Бо оглядел себя и умышленно медленным движением сбил перышко с самой интимной части своего тела.
— Я бы не удивился, если бы заметил там слой пыли.
— Вот как?
Бо вопросительно приподнял бровь и прищурился. На кончике языка у него вертелся вопрос о том, занимались ли они любовью. Неужели это ему лишь пригрезилось?
— Должно быть, вам известно больше, чем мне, мадам, — осторожно заметил он.
Серинис закусила губу, чтобы не выпалить правду, и усилием воли заставила себя небрежно пожать плечами.
— Полагаю, вы успели развлечься с лондонскими распутницами. Незадолго до свадьбы я видела вас в компании особ легкого поведения.
Она надеялась изумить его этим откровением. Бо решил разочаровать жену:
— Вы видели, как я отказался от их услуг, выйдя из экипажа.
Самодовольная улыбка мужа убедила Серинис, что он ничуть не озадачен ее замечанием. Вскинув подбородок, она с чопорным видом кивнула в сторону окон:
— Вы явно наслаждались ласками одной из этих женщин. Помню, она была весьма миловидна.
— Странно… — произнес Бо задумчивым тоном, поглаживая щетинистый подбородок. — В тот вечер, насколько я припоминаю, ничего не произошло — уверен, вы заметили это, мадам.
Серинис не скрыла изумления:
— Откуда вам известно, что я наблюдала за вами? Усмехнувшись, Бо покачал головой:
— Это мой секрет, мадам, и я не намерен выдавать его. Серинис замахала рукой, отгоняя пух от лица. Напрасно она ударила Бо с такой силой, да еще после болезни. Будь удар послабее, подушка осталась бы целой. Сколько же времени понадобится ей и Билли, чтобы привести каюту в порядок?
— Лучше бы вам одеться, чтобы мы могли приступить к уборке, — деловито произнесла Серинис. — Она может занять целый день.
Бо подошел к шкафу, вытащил халат и запахнулся в него.
— А я тем временем выкупаюсь в каюте помощника, побреюсь и приведу себя в приличный вид. Я хотел бы, чтобы вы присоединились ко мне, мадам, но боюсь, если попрошу об этом, в лицо мне полетит еще одна подушка.
Подпустив последнюю шпильку, он вышел, громко хлопнув дверью. Впервые после болезни Бо провел на ногах целый день.
На следующее утро Серинис обосновалась в крохотной каюте, с помощью Билли разместив там все свои вещи. Она решила, что впредь пользоваться великодушием Стивена Оукса было бы невежливо, и потому сообщила ему, что ни при каких обстоятельствах не вернется в его каюту. Помощнику капитана пришлось смириться с ее решением: других свободных помещений на корабле не осталось.