Элайна, усмехнувшись, вспомнила о сержанте, потеющем в душном коридоре. Теперь даже такая маленькая победа над янки казалась ей значительной.
Вернувшись в комнату, доктор Брукс строго взглянул на нее.
— Когда ты закончишь с уборкой, нам надо будет поговорить наедине, Эл, — негромко произнес он.
В субботу Элайна трудилась в лавке Энгуса под присмотром Роберты. Поскольку с работой в госпитале она справилась к вечеру в пятницу, капитан Латимер согласился дать ей выходной. Узнав об этом, Роберта заявила родителям, что Элайна сама вызвалась помочь ей в лавке — весь день она бдительно следила за поведением кузины и сама демонстрировала живость ума, склонившись над гроссбухами и подсчитывая цифры. Сидя за отцовским столом, она довольно часто привлекала внимание приходивших в лавку солдат-янки и получала громадное удовольствие, когда кто-нибудь из них отталкивал с дороги оборванного мальчишку, моющего пол.
Воскресенье издавна считалось днем посещения церкви и визитов. Поскольку Элайна не спешила привести себя в порядок, чтобы сопровождать семейство Крэгхью, ей выпал случай на несколько часов ускользнуть от бдительного взгляда и бесконечных шпилек кузины. Дульси с семьей тоже отправилась в церковь, и в распоряжении Элайны остался весь дом. Она как следует вымылась, побрызгала себя духами и надела старенькое муслиновое платье, чтобы хоть на время снова почувствовать себя женщиной.
Выглянув в окно, она, к своему ужасу, увидела подъезжавшего к дому Коула Латимера. В панике Элайна бросилась к себе в комнату — ей нельзя было терять ни минуты! Быстро сбросив платье и туфельки, она натянула ненавистные штаны и рубашку, растерла по лицу пригоршню грязи, а на чисто вымытые волосы нахлобучила шляпу — заново испачкать их она просто не могла. Ее ноги снова утонули в огромных башмаках.
В дверь позвонили — раз, затем другой. Затаив дыхание, Элайна ждала, надеясь, что капитан уйдет. Услышав его шаги на веранде, она быстро спустилась по наружной лестнице и сквозь кусты, окружавшие дом, направилась к каретному сараю, намереваясь оседлать Тар и поехать к ручью, где ей никто не помешает спокойно отдыхать… И тут неожиданно перед ней предстала широкая спина капитана Латимера. Не успев вовремя остановиться, она споткнулась и, не удержавшись, сшибла его с ног, а потом сама рухнула на грязный пол конюшни.
Растерявшись, девушка молча смотрела, как Коул, чертыхаясь, встает на ноги.
— Ах, сорванец! — Узнав обидчика, Коул схватил Элайну за руку. — Что это ты опять затеял?
Ужас овладел ею, когда она вспомнила, что в спешке не успела снять корсет и женское белье. Теперь тонкая кофточка уже не могла скрыть округлость ее груди; если капитан дотронется до нее, то наверняка все поймет. Ее рука горела — так с ней еще никто не обращался.