Рюарк хотел было успокоить девушку, но его грубо отстранил Ролстон.
— Соблюдайте дистанцию, болван. Или вам нужно напоминать, что вы раб, и что мадам не должна страдать от вашей фамильярности?
Побледнев от гнева и сверкая зелеными глазами, Шанна резко оборвала Ролстона:
— Господин Ролстон! Вы уже в третий раз вмешиваетесь в мои дела, да к тому же пытаетесь меня поучать. Советую вам не испытывать моего терпения. Я когда-нибудь объяснюсь с вами по-настоящему, а теперь — прочь с моих глаз!
Ролстон что-то пробормотал, но ослушаться не посмел. Садясь в двуколку, он злобно бросил рабочим:
— Марш работать! Хватит лясы точить. Всех лодырей я прикажу выпороть.
Рюарк посмотрел ему вслед.
— Вы не ранены? — снова с тревогой спросила Шанна, оглядев Рюарка.
— Нет, любовь моя.
— Что же все-таки случилось?
Он рассказал ей о том, что произошло здесь, а до этого в перегонном цеху пивоварни.
— По-видимому, любовь моя, мое присутствие на острове кому-то очень не нравится.
Она положила трепещущую руку на плечо Рюарку.
— Рюарк, надеюсь, вы не думаете, что я…
Она не успела договорить, остановленная нежной улыбкой Рюарка.
— Нет, любовь моя. Даже мысли у меня такой не было.
— Но кто и почему хочет от вас избавиться?
— Причины для этого есть у многих, скажем, у пиратов, но я сомневаюсь, чтобы они осмелились на это здесь. Впредь я буду осторожнее.
Кто-то из рабочих подал Рюарку бесформенный предмет.
— Ваша шляпа, мистер Рюарк, — проговорил он и исчез, не ожидая благодарности.
Рюарк посмотрел на то, что когда-то было его головным убором.
— Если бы мне не обходились так дорого шляпы, — весело сказал он Шанне, — теперь бы я был уже свободным человеком.
Дни полетели с невероятной быстротой после того, как на «Хэмпстед» и «Грозу» были погружены продовольствие и товары для меновой торговли в колониях. Рюарк лично следил за размещением Аттилы и Изабеллы на борту «Грозы».
И вот настал день, когда все было готово к отплытию. Попрощавшись, пассажиры разместились на яликах, которые быстро доставили их на борт судов, где они провели ночь в ожидании утреннего ветра.
Якоря подняли, как только надулся ветром первый парус. Сначала движение кораблей было незаметным, но вот носы «Хэмпстеда» и «Грозы» подняли пенистые буруны, заскрипели мачты, и корабли закачались на волнах открытого моря. С острова донесся звук пушечного выстрела. Шанна видела клуб дыма, поднявшийся над холмом. «Хэмпстед» и «Гроза» отсалютовали своим залпом.
Когда Лос-Камельос превратился в еле заметную точку на горизонте, Шанна спустилась с палубы вниз, озадаченная тем, что Рюарк не зашел к ней перед отплытием. В этот утренний час за столом сидели только ее отец, Питни и капитан Данбас, плечистый, крепко сложенный человек. За завтраком разговор шел о предстоящем путешествии. Из него Шанна заключила, что в колониях строили одни лишь укрепленные крепости да грубые бревенчатые избы, и население состояло в основном из полуголых раскрашенных дикарей, бродивших в густых зарослях. Ей недоставало Рюарка, и она удивлялась тому, что отец не пригласил его к завтраку.