Первым среди этого ослабленного конгломерата амбиций пал Рим, а с ним и Ватикан, из него даже не успел убежать ни один Кардинал. Папа, дабы не испить чашу страданий, стал подписывать всё, что от него требовали. Теперь как для добрых православных, так и для добрых католиков существует свой священный католический синод, глава его, Обер-прокурор Рима, назначается из Санкт-Петербурга, скоро подобная практика перекинется на другие религии. Из кардиналов после чистки осталось около трети, все достаточно молодые и гибкие в теологической сфере. Местные, по моему, даже вздохнули с облегчением, а то вся эта неопределённость и террор их совершенно достал, а так плати налоги, работай, а о войне, голоде и море позаботится Император. Выжившие кардиналы вскоре ехали впереди наступающих колон по простором католической Франции и убеждали людей не препятствовать новой богоугодной власти. Сопротивление было исчезающе мало, мои войска не насиловали, не грабили, боевые соединения были только мобильные, в каждом был радиотелеграф. Первое окапывалось, следующее через пятьдесят километров, и так далее, всё это в зоне усиленного приёма радиотелеграмм. Часто приходилось строить укрепления в чистом поле, но ещё чаще для этого выбирали какой-либо каменный дом или замок попрочнее, хозяевам щедро платили за переезд, а не согласных с этим вырезали. Далеко позади тащился обоз, почти с такой же скоростью появлялись телеграфные столбы. Очень часто обозников приходилось использовать в роли могильщиков, очень уж много было неубранных костей. Особую когорту составляли группы по нескольку десятков человек, о двуконь и в чёрных масках обвешанные горой оружия. Каждая группа имела при себе приёмник и при звуках СОС эти чёрные пчёлы гасили разгорающиеся костерки недовольства. Работали они лишь по ночам и по заранее разведанным целям, так что отдельные дома богатых, строптивых и властных горожан, а так же монастыри частенько горели.
Войска противника, если таковые и были, часто состояли из ветеранов-инвалидов и безусых юнцов, римских посланников такие горе армии слушали раскрыв рты и часто, без расформирования, переводились в соседние европейские волости с другим этническим составом. Французов переводили в Испанию, Итальянцев во Францию, все вместе потихоньку роились на остатках немецких княжеств. Остатки разбитой армады, коя ходила под флагом Веллингтона, выдавались нашим войскам местными жителями в первую очередь, ибо мародёры из них получились знатные, похуже моих горцев. Те, кто добредал до своих далёких домов, часто видели у порога солдат в русской форме. Часто такие люди шли в нашу армию, мы их брали с радостью, они показали высокую степень живучести, особенно нас интересовали бывшие конники.