Ваучер спросил настороженно:
– А как с ними?
– С кем? – спросил, в свою очередь, Гартвиг любезно.
– С евреями!
– Какими? – снова уточнил Гартвиг. – Вы вот еврей, вас кто-то ущемляет?
– Я имею в виду израильтян, – огрызнулся Ваучер.
– Вы не считаете, – поинтересовался Гартвиг нарочито угрожающим тоном, – что в нашей Конституции записаны самые справедливые законы? Я имею в виду, что все рождаются свободными и равными в правах, независимо от цвета кожи, веры и прочей ерунды?.. Или вы это считаете хренью, а себя все-таки лучше уже потому, что вы еврей, а не потому, что закончили два вуза, а я, к примеру, только один?.. Мы раздавили деспотические режимы в Европе, ликвидировали на Востоке и свергли в Азии. Так почему же оставим откровенно расистское государство на Ближнем Востоке?
Файтер посматривал на Гартвига с некоторым удивлением. Министр обороны всегда старался выглядеть всего лишь военным, а сейчас вон как разговорился, в самом деле – политик, но тут легонько похлопал по столу Уильям Бергманс, госсекретарь, привлекая внимание, сказал с неизменно обаятельной улыбкой и мягким голосом:
– В отношении моей страны, я имею в виду Штаты, чтобы вы не подумали чего-то еще, я предвижу, что процесс политкорректности будет завершен, когда из печати, а затем обихода исчезнут сегодняшние термины, которые гордо считаем политкорректными: «афроамериканец», «американец китайского происхождения», «американец латинского происхождения»… Они политкорректны только в сравнении с кличками прошлых лет: негр, китаеза, мексикашка, макаронник… Так вот, сейчас подготавливается законопроект, по которому запрещено вообще упоминать о происхождении человека, о его расе или национальности. Ведь не говорим же «американец немецкого происхождения» или «американец ирландского происхождения»? Из документов будут убраны любые намеки на расу или национальность, будет поощряться смена фамилий, имен, будет создана специальная комиссия, которая будет следить, чтобы не возникали общества по «сохранению корней», «традиций» и прочих опасных, очень опасных, уверяю вас, вещей!
Олмиц вздохнул:
– Ну, это мечты, мечты…
– Почему? – возразил госсекретарь. – Полагаю, программу ликвидации всех этих дикарских понятий о нациях и народностях начнем сразу же после… отмены Израиля. А пока нам всем шагать по лезвию бритвы!
Он виновато улыбнулся, мол, все-таки жаль, что нельзя просто так взять да и напасть на Израиль только потому, что это единственная страна, еще сохранившая независимость и не желающая с нею расставаться. Это раньше были свободны в объяснениях Македонский, Цезарь или Дарий, а сейчас надо обязательно, чтобы выглядело так, будто вынуждены, другого выхода не осталось, и вот с прискорбием приходится…