После вина Мендоса попросил разрешения заказать для них ужин. Они с Дэйном продолжали беседовать. Торнтон решил, что эти двое некогда были близкими друзьями. И происходило это явно в Южной Америке.
- А теперь вы в Майами, - сказал Мендоса. - Можно ли надеяться, что вы задержитесь здесь подольше?
- Зависит от обстоятельств, - ответил Дэйн. - Возможно, что дело вскоре будет завершено. Тогда я должен буду отбыть.
- Это будет печально. Я еще даже не показал вам свой дом. Это чрезвычайно уютное обиталище.
- Уверен в этом, - отозвался Дэйн. - Я хотел бы когда-нибудь взглянуть на него.
- Вам и вашему другу у меня дома всегда рады. В любое время, когда вам позволят обязанности агента ЦРУ.
- Сейчас я работаю на Департамент финансов, - поправил Дэйн.
- Конечно. Я и забыл, насколько вы непоседливы.
- В этом мы схожи.
Мендоса расхохотался.
- Я больше не непоседлив. Поверьте мне, мистер Дэйн, то, что я делал в юности, как будто бы совершал совсем другой человек. Войны и завоевания - иллюзия; куда более ценны покой и ясность. Я испросил американского гражданства.
- Знаю, - кивнул Дэйн.
- Мое единственное желание - остаться здесь и мирно заведовать этим маленьким рестораном. Непоседливость - это болезнь, которую излечивают годы.
- Я не ждал услышать подобное от вас, генерал, - сказал Дэйн. - Несколько лет назад...
- Это были тревожные времена, - поспешно прервал его Мендоса. - Я счастлив, что эти времена позади.
После трапезы Дэйн и Торнтон собрались уходить. Дэйн полез было в нагрудный карман за бумажником, но Мендоса положил ладонь на его руку.
- Нет, мистер Дэйн, оставьте это удовольствие мне.
- Благодарю вас, генерал, но я настаиваю на том, что платить должен я.
- А я отказываю, - возразил Мендоса. - Вы платили в прошлый раз. В Каракасе, помните?
Дэйн улыбнулся и кивнул.
- На этот раз удовольствие причитается мне, - сказал Мендоса.
- И что вы о нем думаете? - спросил Дэйн на обратном пути в отель Торнтона.
- Трудно сказать, - отозвался Торнтон, помолчав несколько секунд. - Он много говорит.
- Он нервничал.
- И он, кажется, хорошо вас знает.
- Можно сказать, что знает.
- "Можно сказать!" "Наш старый добрый мистер Дэйн!" Он на самом деле был генералом?
- О да. При Пересе Хименесе он был большим человеком в Венесуэле. Он командовал одной из немногих армий, которые не были разбиты при первом же натиске повстанцев. После того как борьба стала безнадежной, он отступил из Каракаса в Баранквилью. Это был впечатляющий маневр. Если бы у Хименеса было еще два таких генерала, он остался бы у власти.