Парадный зал был огромен. На той стороне высился трон. По обе стороны стояли в красивых одеждах знатные мужи, а на троне сидел высокий и сильный мужчина. На его плечи был наброшен красный плащ, голова была непокрыта, блестела, чисто выбритая, только иссиня-черный клок волос падал сбоку и прятался за ухом.
Анна остановилась. Сердце стучало все громче. Великий князь Руси, это явно был он, величаво поднялся, некоторое время смотрел с надменной улыбкой, потом вдруг бесшабашно рассмеялся, сбросил плащ и сбежал по ступенькам вниз.
Это был дерзкоглазый Вольдемар!
Анна еще не поняла, брови ее взлетели наверх, а сердце уже забилось в радостном предчувствии:
– Ты?
Он засмеялся весело и грохочуще:
– Я!
– Но… а великий князь Руси…
Он оглянулся на бояр и воевод, крикнул со смехом:
– Не похож?
Он протянул к ней руки, и она не помнила, когда преодолела разделявшее их пространство, очутилась в его объятиях, прижалась так сильно, что он ойкнул на полуслове, обхватил ее, поднял на руки.
Со всех сторон раздался такой довольный рев, что дрогнули стены. Она лежала в его руках, прижавшись к широкой груди, а в зал набивалось все больше людей, здесь были и простые воины, все орали и подбрасывали шлемы, били рукоятями мечей в щиты.
Последними в двери протиснулись запыхавшиеся василики, митрополит, высшие чины ромейской империи. На их лицах отразился ужас: их принцесса, которую они должны были беречь ценой жизни, уже в руках варварского правителя!
Один с криком: «Княже!», «Базилевс!» – бросился через толпу. Остальные поспешили за ним. Хоть и нехотя, но давали дорогу: все-таки гости.
Губы Владимира и Анны слились воедино. Он держал ее на руках, не чувствуя веса, это было его тело, а она прижималась так крепко, что он в самом деле не чувствовал разницы между своим телом и ее.
Василик подбежал, упал на колени, ухватился дрожащими пальцами за сапог Владимира:
– О, великий базилевс Руси! Пощади! Но это – неправильно…
Воины зычно хохотали. Анна наконец оторвала губы от его, горячих и твердых, застыдилась и спрятала лицо на его груди, а Владимир сказал с легкой насмешкой:
– Почему? Вот при всем честном народе клянусь, что беру ее такой же непорочной… как и семь лет назад, когда служил в Царьграде!
Общий веселый рев был ему ответом, где потонули растерянные вскрики василиков. Анна только и услышала знакомые слова на ее языке:
– Ага, в Царьграде! При ее постели служил!
– Что бы то ни было, а платье невесты должно быть белым!
– Га-га-га!
– Удалой князь, удалой!!!
Владимир вернулся к трону, усадил счастливую Анну, что не желала размыкать рук вокруг его шеи. А сам вдруг встал на одно колено. Она спросила с испугом: