Засядько поднял на нее глаза. Оля смотрела открыто и решительно.
– Вы умная девушка, – ответил Засядько. – И смелая. Я уважаю вас за смелость. Ваши подруги – рабыни этикета. Вы не такая…Вы правильно сказали, что я необычен. В хорошую или плохую сторону – не берусь судить, да дело и не в этом. Со мной… трудно. Редкая женщина позволит, чтобы муж ее отказывался от материальных благ, когда они плывут в руки. А мне приходится постоянно отказываться. Ради других целей…
– Ну и что? – удивилась она. – Ради продвижения по службе можно отказаться от роскоши.
– Не ради продвижения по службе… Если бы я стремился к карьере, то наверняка достиг бы большего. Но фельдмаршалов много, а… Словом, мне нельзя обзаводиться семьей.
Он вспомнил, как продал имение и два года жил в сарае, переоборудованном под лабораторию. Какая женщина смирилась бы с такими условиями?
– Сейчас я генерал. Но все, что у меня есть, – это шпага и запасной мундир. Жалованье свое расходую на химические опыты, выписываю книги из Англии, Пруссии, Франции…
– Это же замечательно! – воскликнула девушка.
Александр посмотрел на нее удивленно. Ее большие глаза сияли любовью и преданностью. Она тянулась к нему, словно нежный, только что распустившийся цветок к утреннему солнцу.
– Если бы я была вам хоть немного нужна, – сказала она порывисто, – я бы пошла за вами всюду! Разделила бы все тяготы вашего пути, все трудности. Александр Дмитриевич! Зря вы считаете, что женщин интересуют только богатые и знатные женихи.
– Жертвенное настроение быстро проходит… – промямлил он.
– Нет! – горячо возразила девушка. – Жертвенность здесь ни при чем. Хоть женщинам свойственно в первую очередь заботиться о домашнем очаге и детях, но мы тоже хотим жить настоящей жизнью!
Они догнали кавалькаду, и Засядько был рад прервать разговор. Таких речей он не ожидал от девушки, которой едва исполнилось восемнадцать лет. Нет, она говорит, что ей уже двадцать. Странно, такую жемчужину должны были увести раньше. Даже если бы она противилась, родители настояли бы непременно. Грессера подкосили неудачи, он наверняка хочет дожить до внуков. Или настоять не удается? В ней чувствуется характер, несвойственный большинству русских женщин. Эти дуры… или красны девицы сидят и ждут, когда их поведут под венец.
Вернулись они, когда все гости уже пили шербет на террасе. Коней слуги расседлали, водили во дворе по кругу. В усадьбе Александра и Олю встретил сам губернатор. Он выглядел встревоженным.
– Александр Дмитриевич, – почтительно обратился он к Засядько. – Вам прибыл срочный пакет от командующего армией.