Засядько рассмеялся. Веллингтон ему нравился.
– Не обращаю внимания. Петр тоже любил простую одежду, когда работал.
– У Петра были великие замыслы, – возразил герцог, – он мог не обращать внимания на мелочи.
– У меня тоже замыслы, – ответил Засядько шутливо.
Однако Веллингтон не рассмеялся. Внимательно всматривался в загорелое лицо генерала. Он знал, что этого молодого генерала называли специалистом по ракетам – новому и еще не изученному виду оружия. Кто знает… Ракеты – темная лошадка. Может быть, ничего в них нет, а может – колоссальное будущее. Нужно иметь мозг гения, чтобы, глядя на яйцо, видеть в небе парящую птицу.
– Если ваше дело удастся, – сказал Веллингтон, – то ваша слава затмит славу ныне живущих. Так уж повелось, что при жизни смотрят на родословную, а после смерти оценивают дела. Уже сейчас имена механиков Уатта и Фултона гремят на Американском континенте, да и у нас в Британии они известны больше иных принцев крови!
Уже покидая Арсенал, Александр I осмотрел и учебную роту Засядько. Солдаты застыли как истуканы, ели глазами государя императора. Александр, постаревший и с блуждающим взором, как-то чересчур внимательно всматривался в солдатские лица. Остановившись перед левофланговым, спросил неожиданно:
– Если я велю тебе выстрелить мне в сердце, выполнишь?
Солдат смотрел выпучив глаза. Рявкнул густым сильным голосом:
– Я солдат, Ваше Величество. Мой долг – выполнять все, что прикажет вышестоящий командир.
– Значит, выстрелишь?
Солдат ответил четко:
– Вы – царь-император. Ваш приказ – закон. Конечно, выстрелю.
Александр кивнул, довольный вроде, подошел к другому:
– А ты выстрелишь?
– Выстрелю, Ваше Величество.
К третьему:
– А ты?
– Выстрелю, Ваше Величество.
Так дошел до конца, все отвечали одинаково. Но последний вдруг ответил:
– Нет, Ваше Величество.
Засядько видел, как прояснилось лицо императора. Наконец у кого-то любовь и преданность императору превозмогли жесткий закон повиновения приказам! Расчувствовавшись, он достал горсть золотых монет, вложил в руку солдата:
– А почему не выстрелишь?
– Я бы с охотой стрельнул, – пожаловался тот, – однако, Ваше Величество, я барабанщик. Мне ружье в руки брать вовсе не положено!
Сдает император, подумал Засядько с тревогой. Что с ним? Еженощные моления с масонами доведут до умопомешательства и покрепче человека. А у этого глаза всегда были на мокром месте.
Пока Александр I осматривал новые пушки, Аракчеев расстегнул у солдата воротник, увидел грязное белье, взревел в ярости:
– Что такое? И это победоносная армия? Немедленно сменить всем солдатам исподнее!