– Хорошо, как тебе будет угодно, – вздохнула она, а затем оживилась. – Я сказала молодым особам, которые желают вступить в наше общество, что ответ им дадут в течение месяца. Надеюсь, сделав так, я не превысила свои полномочия?
Эдвина прогнала прочь грустные мысли и снова повернулась к Джинни:
– Разумеется, нет. За это время мы успеем все хорошенько обдумать.
– Ты имеешь в виду, хорошенько рассмотреть их кандидатуры? – подняла бровь Джинни. – Я опасаюсь, что некоторые из заявителей недостаточно…
– …серьезно относятся ко всей этой затее?
– Совершенно верно.
– Согласна. Довольно трудно будет отделить зерна от плевел. С другой стороны, мы не должны отворачиваться от женщин, которые искренне заинтересованы в самообразовании и труде на благо общества. Тем не менее, если мы примем в свои ряды слишком много новых членов – особенно тех лиц, чей интерес весьма поверхностен, – это ослабит нашу организацию. А мне бы очень не хотелось растерять то чувство общности, которое успело у нас сформироваться.
– Ты права, Эдвина. Мы должны взвесить все «за» и «против». Ведь по таким вопросам не существует никаких пособий, верно?
Эдвина качала головой, ощущая себя совсем потерянной.
– Надо подумать об этом. Это критический момент в истории нашего общества, Джинни. Я боюсь ошибиться.
– Ах вот вы где! – закричала с порога Дженел. Она вбежала в комнату, шурша кисейным платьем и размахивая над головой карточкой цвета слоновой кости. – Теперь оно у нас есть! – Ее глаза возбужденно блестели, а на губах играла довольная улыбка. – Собирайте сумки, дамы: мы все отправляемся за город!
– Эдвина получила приглашение в имение Кендриков? – Джинни подошла к Эдвине и взяла ее за руки.
Дженел еще раз взмахнула карточкой.
– Да, получила.
– Просто не верится! – От радости Эдвина обняла Джинни.
– А это означает, что теперь мы все приглашены, – объявила Дженел.
– Как это? Ты же, кажется, не собиралась туда отправляться.
Дженел сделала гримасу.
– Не могу же я бросить вас обеих на растерзание свирепого хищника?
Джинни протянула руки к Дженел, и все трое радостно обнялись. Каждая чувствовала себя на седьмом небе.
– Ах, тебе прекрасно известно, как я ненавижу разные там сантименты, Джинни. – Дженел высвободилась из объятий подруг и вынула кружевной платочек из вязаного ридикюля, висевшего у нее на запястье. Прижав платочек к уголку глаза, она захлюпала носом.
– Ты плачешь? – не веря своим глазам, воскликнула Эдвина.
– Конечно же, нет. – Дженел убрала носовой платок. – У меня аллергия на ваши ужасные духи.
Джинни с Эдвиной переглянулись и обменялись улыбками. У Эдвины потеплело на сердце. Она раньше и представить не могла, что неприятности так сплотят их. Неприятности и… Прескотт Дивейн.