– Конечно. Я забыл, что ты женщина. Но всем хорошо известно, что в отличие от других пиратов, на чьих флагах изображены череп и скрещенные кости, Келлз вместо флага использует женскую юбку.
– Юбку?
– Да, юбку. Из тяжелого черного шелка. Очень красивую. Нападая на испанские корабли, Келлз поднимает только этот флаг. Ты не скажешь почему?
«Испанки любят юбки из шуршащего тяжелого черного шелка».
– Он говорил мне, что у него была девушка-испанка.
– По его собственному признанию, она была его женой. Он говорил тебе об этом?
Раскрасневшееся растерянное лицо Каролины сказало Сэнди лучше всяких слов, что она ничего не знала.
– Я предполагал, что это будет для тебя неожиданностью. И вряд ли приятной.
«Почему Келлз ничего не сказал ей?»
– Но это было очень давно, – возразила Каролина.
– Может, и не так давно. И у него была не одна испанка, а целая дюжина. Ты не знаешь этого человека.
– Я знаю его, – решительно возразила Каролина, решив до конца защищать Келлза. – Я смотрела в его глаза и читала в них правду.
– Ну и ну, – пренебрежительно проронил Сэнди Рэндолф, – ты еще молода, плохо разбираешься в людях и ничего не знаешь о жизни.
– Но я учусь у таких, как ты. И никогда не заподозрила бы, что ты способен оболгать Рэя.
– Оболгать? – Взгляд Сэнди выразил такое глубокое удивление, что Каролина поняла: он говорит правду – по крайней мере считает правдой. – Зачем мне лгать тебе? Факты свидетельствуют против него. У Келлза была другая жена, это его собственные слова.
– Но его жена умерла! Сэнди цинично усмехнулся:
– А может, и не умерла?
– Иди к черту! – злобно бросила Каролина. – Все равно я не послушаюсь тебя. – Она снова попыталась вырвать руку, но безуспешно.
– Летти, – крикнул он, – присмотри за своей дочерью! Мрачная Летиция отвела Каролину в столовую, где тетя Пэт по-прежнему поглощала сладости. Каролина даже не взглянула вслед Сэнди Рэндолфу. Ее глаза наполнились слезами. Недолгое время Сэнди был ей настоящим отцом. Но если он считает Рэя способным на злодеяния и даже угрожает убить его, она не желает иметь с ним дело. Пусть отправляется куда угодно – в Тауэр-Оуэкс или в преисподнюю. Она не станет искать его.
– Каролина, ты должна извиниться перед Петулой, – потребовала Летиция.
– Не желаю ни перед кем извиняться! Пойду наверх и сниму эту… ужасную одежду. Мне не следовало возвращаться сюда.
Она выбежала.
Мать проводила ее задумчивым взглядом.