— По крайней мере я пальцем тебя не трогал! — Он опять рассмеялся. — Странно, мне казалось, что тебе понравилось.
От возмущения она в момент забыла о своем страхе. В голове у нее билась мысль: как он посмел?! И после этого кто-то вроде Лавра может думать, что муж Тоню любит?!
Но почему она сразу не догадалась, что это Михаил? Неужели так плохо его знает?
— Кстати, мы с тобой сидели за одним столом, и ты меня не заметила, не так ли? И между прочим, я строго-настрого запретил Надежде подвозить тебя домой…
— Хочешь сказать, что вы с ней в сговоре?
— А куда она денется? Я же все-таки профессионал. По крайней мере заставить человека работать на меня я еще могу. После того, что она натворила в Америке, она на всю жизнь у меня в долгу.
— А при чем здесь ты?
— При том, что я могу обеспечить ей серьезные неприятности.
— Надо же, я и не знала, что ты такой всемогущий! Странно, что Надежда поверила в твою сказку.
Он довольно проурчал:
— Такой вот я забавный зверек!
— Ты откуда звонишь? — спросила Тоня, помолчав. Он, кстати, и не торопил ее, психолог!
— Я буквально за два дома от тебя. Ну так что, встретимся?
— Мне сейчас некогда. Я ухожу.
— Хорошо, встретимся вечером. Надеюсь, ты откроешь мне калитку.
— Я выпущу Джека!
— Ты забыла, что это в некотором роде и мой пес. По крайней мере он не станет на меня бросаться, как на чужого.
— Он понимает, что ты мне уже не родной.
— Что ж, тогда придется его пристрелить!
— Я заявлю в милицию!
— На тему?
— Что ты мне угрожаешь.
— Кто тебе нашел такую ерунду? Мы с тобой прожили пять лет, я тебе слова плохого не сказал. Не говоря уже о том, чтобы поднять на тебя руку. Молчишь? Кстати, а почему ты все-таки от меня ушла?
Тоня увидела, как в калитку входит Лавр, и, торопясь, заговорила:
— Хорошо, в восемь вечера у моей калитки. Я отвечу на все твои вопросы.
— Вот это другое дело! — Было слышно, как он довольно улыбается. — Тогда до вечера!.. Интересно, куда это ты так торопишься?
Тоне захотелось нагрубить ему. Например, сказать: не твое собачье дело! Но она не привыкла так разговаривать. Пусть кое-кто и говорит, что Титова переменилась, но не настолько же, чтобы не оставаться самой собой.
Лавр остановился у входа и ждал, когда Тоня сбежит по ступенькам.
— Пошли?
Она почему-то не могла заставить себя звать его Гришей — глупость какая-то, а Лавром он сам просил его не называть.
Почему вообще она взяла его с собой?
— Послушай… э… может, у тебя какие-то свои дела, а я тебя за собой таскаю?
— Нет у меня сегодня никаких дел. Завтра поеду с машиной и автокраном, привезем фигуру в ваш сад камней.