— Прошлое страха?
— Пусть будет так.
Надя легла спать на диване, а Тоня, за неимением других спальных мест, пошла в соседнюю комнату, где стояла по-солдатски застеленная деревянная кровать. Она не стала раздеваться. Отогнула краешек одеяла, кое-как накрылась и провалилась в сон, как в яму.
Проснулась она от того, что ее обнимали.
— Кто это спал на моей кровати и помял ее? — пропел ей Костя в ухо нарочитым басом. — А почему ты не разделась? Белье на постели чистое.
— Да как-то неудобно, — ответила Тоня, пытаясь подняться.
— А вот это вы, леди, напрасно, — сказал он насмешливо. — Заманить женщину в свою постель, чтобы дать ей ускользнуть? Вы плохо обо мне думаете!
— Костя! Пусти, ты устал. Небось столько пришлось работать!
— Пришлось. — Он сразу ее отпустил и лег на спину. Даже в начинающемся рассвете за окнами было видно, как он хмур. — Бедные люди!.. Еще одна бригада МЧС приехала, военные. Вода сошла, но дома — все, что вниз по улице от твоего дома, — оказались разрушены. Столько труда, столько собственности пропало!
— А Надюшкины теплицы?
— Смеешься?! Какие теплицы! Но человек так устроен: погорюет, погорюет, да опять за инструменты возьмется — жилье восстанавливать, жизнь налаживать.
— Думаешь, и нашу с тобой жизнь можно наладить? — с долей ехидства спросила Тоня. Она имела в виду женщин поселка, которые побывали в его объятиях и с которыми им обоим придется встречаться каждый день.
Но Костя не ответил. Спал.