— Никогда! И сейчас не беру. Взятки… Да если б я их брал, жил бы сейчас в своей квартире? — Жора грустно усмехнулся.
— Что, жалеешь, что не берешь? — усмехнулась я в ответ.
— Ты знаешь, иногда, — признался Жора. — Особенно когда жизнь достанет слишком уж сильно!
— Да ладно, — постаралась я мягко успокоить его и погладила по голове. — Все равно ты так не сможешь. Каждому свое.
Значит, следовало думать, что майор Овсянников стерпит голод и холод, и любую нужду лишь бы подарить мне, то есть, любимой женщине, цветы. Либо он где-то калымит.
Долго распространяться на эту тему мы не стали и перешли к самому главному — торжественному переносу меня в спальню и всему тому, что за этим следует.
Господи, ну почему всегда так? Когда вечером хорошо, утром — обязательно плохо? Ну, посидели с Дрюней как цивилизованные люди, ну, обмыли машину. Так что ж теперь, помирать с утра?
— О, Господи, как голова-то болит! И за что мне такое наказание? — стонала я, уставившись в потолок.
В соседней комнате что-то слабо зашевелилось.
— Ольга, ты чего стонаешь? — прохрипел Дрюня.
— Не стонаешь, а стонешь, — поправила я. — Дрюня… Ой, Дрюня! Как мне плохо…
— Мне тоже что-то нехорошо, — Дрюня, как видно, задумался. А это в такую рань небезопасно для здоровья. — Оль, а не осталось ли у нас еще чего-нибудь со вчерашнего банкета?
— Нету, мы ж все вчера допили… А вкусное было вино, да? — я размечталась и вспомнила вчерашний ужин наедине с Мурашовым. Да-а. Но головная боль не удовлетворилась этими воспоминаниями, она требовала чего-нибудь насущного.
— Все, Ольга. Я подумал и решил: начиню вести здоровый образ жизни… — донеслось из зала.
Я аж подпрыгнула на кровати. Видно, пока я мечтала, Дрюня тоже зря времени не терял. И почему мне такая умная мысль в голову не пришла?
— …Буду в спортзал ходить, на тренажерах разных заниматься, по утрам бегать буду. Есть только здоровую пищу, брошу пить, курить…
— Дрюня, не пугай меня. Ты даже капли в рот не возьмешь? — хорошо, что Мурашов меня не видит. Сижу на кровати полуголая, рубашка съехала набок куда-то, волосы растрепались, а глаза выпучились на противоположную стенку, как будто на ней сам Сатана… ну или таракан сидит. Дрюня и пить не будет? Такого быть не может. — Все, решил. Больше не пью и занимаюсь своим здоровьем, — уверенность так и гремела в Дрюнином голосе.
Я тоже ведь давно хотела заняться своей физической культурой, все время не было и должного настроя. Да и спутника подходящего. Вот теперь все в норме, можно приступать к воспитанию в себе высококультурного в физическом смысле человека.