— Лель, а может ты чего придумаешь? — попросил Дрюня с такой мольбой в глазах, что мне стало жалко и его, и себя. А как же, если я ничего не придумаю и он ничего не придумает, плакали наши денежки. А так не хочется. Придется думать.
Я усиленно пялилась в стекло и заставляла себя думать. Аж челюсти свело, как я старалась. Но ничего не получалось. Не думается мне что-то. Об этом и сообщила Дрюне через пять минут бесплодных попыток. Мурашов очень расстроился и с досады завел машину, дабы продолжить путь.
Я открыло окошко. Может свежий воздух поможет процессу думанья.
Только мы подъехали к подъезду моего дома у меня в голове промелькнула какая-то мысль.
Дрюня молча вышел из машины и стоял ждал меня, а я все сидела, пытаясь поймать свою мысль.
— Приехали, вылезай, — наконец сказал Дрюня, видно, устав меня ждать.
Я аж подпрыгнула и больно стукнулась головой о крышу.
— Я придумала, — возвестила я Мурашова, потирая ушибленное место. — Садись обратно.
Дрюня даже не спросил, что я придумала, а сразу плюхнулся на сиденье. Видно, он всецело надеялся на меня.
— Заводи машину, — приказала я и Дрюня мигом подчинился. Какой исполнительный! — Едем к Полине. — торжественно высказалась я, а энтузиазм Дрюни заметно угас.
— Ты чего? — не понял он.
— Я придумала, как ей объяснить. Она согласится, будь уверен, — провозгласила я и для верности добавила. — Все беру на себя.
— Ну, как знаешь, — протянул Дрюня. и мы, наконец, тронулись.
Я чувствовала себя героиней какого-то очень запутанного детектива, в котором все зависит от меня. Это подняло мне настроение и, выйдя из машины у Полининого подъезда, бодрым шагом я направился к лестнице, забыв про Дрюню и всецело сосредоточившись на предстоящем разговоре.
Дрюня напомнил о себе перед дверью Полины.
— Нельзя помедленнее, — запыхавшись, спросил он. — Я еще не настолько набрал физическую форму.
— Извини, я про тебя забыла, — честно призналась я.
— Ладно, звони, — махнул Дрюня головой в сторону кнопки звонка.
Я вдавила кнопочку два раза и стала ждать.
— Ой, Дрюня, забыла сказать. Ни слова о фотографиях и «Плейбое». Только поддакивает мне. Идет? — поторопилась предупредить я, пока никто не открыл дверь.
Зря торопилась. Никто открывать не собирался. Но я точно знаю, что Полина должна быть дома. К ней опять, наверное, Жора пришел. Что ж попробуем еще.
На этот раз я напала на звонок как минимум раз семь.
— Считаю до десяток и ухожу, — зло сказала я вслух и пнула с досады дверь. — Раз… два… три…
На Дрюнином лице отразилась целая гамма чувств. Но главное я поняла — ему, также как и мне, не верилось, что десятки уплывают из-под носа. Что-то подсказывало мне: сейчас или никогда. У Дрюни другого плана действий не было. Обидно. Я с еще большей досадой пнула дверь.