Одни в океане (Рен) - страница 73

Эти сухие, обезличенные пояснения в виде вставок отделяют сюжетно день от ночи, становятся цезурой для обозначения очередного смыслового витка в начале новой части, предлогом для смены фокуса повествования. Их строго научный стиль мешает читателю отождествлять себя с главными героями, они видятся ему даже как бы со стороны, с расстояния, следовательно, объективно. Их судьбы вызывают острый интерес, но это мешает сопереживать им.

Второй прием для организации текста – использование тропов. Здесь и анализ отношений мужчин со своими возлюбленными (на примере полурелигиозной символики образа Марии), переоценка прошлого, своего жизненного опыта, накопленного до того, как их свела война, и философские размышления, связанные со структурой мира и его компонентами – солнцем, водой, темнотой, светом, пространством, временем и одиночеством.

Например, если мы обратимся к тропу «Солнце», то поймем, что оно присутствует в романе как самостоятельный персонаж, взаимодействует с героями и оказывает на них влияние. На протяжении всей книги солнце восходит, безжалостно палит, обжигает кожу, отмеряет время дрейфующим в океане. Солнце – классический троп, имеющий множество ассоциаций в мировой литературе. Для Рена оно становится своего рода божеством, видимым воплощением Бога. Одновременно солнце олицетворяет собой природу во всем ее безразличии. Рен также использует солнце как символ Бога в теологических рассуждениях своего героя. Во время одной из галлюцинаций Другой слышит голос, который, прямо как в погребальной литургии, предрекает ему угасание и смерть. Большую часть романа (особенно после смерти Однорукого) Другой борется с безнадежностью ситуации – как в физическом, так и духовном плане: один на один с природой, в лодке посреди океана, он пытается обрести надежду в самой перспективе смерти, прикидывает, сколько еще протянет на скудном пайке, неподходящем для выживания, подводит итог своей жизни, задает себе вопрос, не должен ли он кому-нибудь и не должен ли кто ему. И приходит к выводу, что итоговый баланс его жизни не так уж и плох. Другой постоянно оплакивает Марию и пытается понять, что означала ее смерть вообще и для него в. частности, особенно в преддверии собственной смерти. Его выводы просты:

«Мертвый молчал. Да и что ему еще оставалось делать? Мертвые всегда молчат. Мертвые говорят только устами живых.

Другой вдруг взорвался:

– Вы мне не нужны, ни ты, ни Мария, и я сам себе завтра буду не нужен. Раз уж вы умерли, то все, конец! Finis! Точка!»

В заключительных строках романа солнце, как всегда, следует своим небесным путем; этому божеству безразличны жизни и смерти кого-то, находящегося внизу: