Повсюду валялись трупы, главным образом, жителей тишкетмоакских улиц, здесь и там была пролита кровь — бои между тевтонами и местным гарнизоном происходили, должно быть, в другом месте, вероятно, на вершине города.
Намного ниже улиц протекала река. Видимые Кикахой два моста были забиты беженцами, дружно повалившими в старый город.
Вскоре по длинному изогнутому спуску прискакал ташкетмоак и остановился перед только что вышедшим из храма фон Турбатом.
Король уселся на коня, прежде чем позволил ему заговорить. Этот человек был великолепен в головном уборе из длинных изогнутых белых перьев, алом плаще и зеленых легинах. Он, вероятно, являлся каким-то чиновником императора.
Он докладывал Турбату, а это, видимо, означало, что император попал в плен.
У Кикахи имелось мало потайных мест, даже если бы он смог удрать.
Оставшиеся в городе жители подчинятся приказам своего правителя, а если будет приказ доложить о присутствии Кикахи, как только его обнаружат, то именно это они и сделают.
Тут один из шедших вместе с Кикахой солдат заговорил о награде, предложенной за пленение Кикахи или сообщение сведений, которые бы позволили пленить его. Десять тысяч дракенер плюс титул, замок, земли и подданные баронства Хорстман. Если награду заслужит простолюдин, то он и его семья автоматически станут дворянами.
Денег предлагалось больше, чем король Эгейсхэйма получал за два года в виде налогов.
Кикаха хотел спросить, что случилось с Лизой фон Хорстман, его женой, и фон Лисбатом, его добрым другом, управлявшим в его отсутствие баронством, но не посмел, и его замутило при мысли об их вероятной участи.
Он снова высунулся из окна подышать свежим воздухом и увидел нечто, им забытое. Ранеё он видел рыцаря, шедшего непосредственно за фон Турбатом, несшего в одной руке меч, а под другой рукой большую стальную шкатулку. Теперь этот же самый рыцарь сопровождал фон Турбата на улицу, а когда король направился обратно в храм, за ним чуть ли не по пятам последовал и рыцарь со шкатулкой.
«Очень странно», — подумал Кикаха. Да и все это дело было очень странным. Он не мог ничего объяснить.
Однако было ясно одно: Вольф не мог действенно функционировать в качестве Господа этого мира, иначе этого не произошло бы. Вольф был либо убит, либо пленен в собственном дворце, либо прятался в этом или ином мире.
Вскоре капрал приказал отряду возвращаться вниз. Опять исследовали все известные стволы в их секторе. Когда они добрались до коридора, то были усталыми, запарившимися и злыми. Их дурные чувства ухудшались из-за словесных оскорблений офицеров.