Рябой с дружками, забыв о том, зачем они сюда пришли, тоже застыли с открытыми ртами, уставившись на торчащий, как палица викинга, громадный член Костолома.
— Глядите, извращенец! — растерянно проинформировал собравшихся Кадавр. — Откуда ж он взялся?
— Ну вот, еще один Эдичка Лимонов выискался, — пробормотал начитанный Жорик. — Ненавижу голубых!
— От них-то и СПИД пошел, — укоризненно заметил Рябой, с отвращением сплевывая на пол.
— Это не голубой, а эксгибиционист, — поправил приятелей Кадавр. В детстве ему нравилось читать книги по сексопатологии.
— Дурак, эксгибиционист свое хозяйство бабам показывает, а этот — мужикам, — авторитетно заметил начитанный Жорик.
— Значит, это голубой эксгибиционист! — не сдавался Кадавр.
— А такие бывают? — усомнился Рябой.
— Так вот он, перед тобой! — указывая на Костолома дулом пистолета, пожал плечами Кадавр.
— И что, он от этого на самом деле удовольствие получает? — недоверчиво поинтересовался Рябой.
— А то! Ты на член его посмотри! — снова ткнул пистолетом в Костолома специалист по сексопатологии.
Хосе Мануэль не верил своим глазам. Хотя замашки чересчур сексуальной модели нередко приводили его в ужас, журналист почувствовал запоздалый укол ревности. Чувствительная душа испанца тяжело переживала измену.
— Так, значит, ты и Мириам… — возмущенно начал он и замолчал, захлебнувшись словами.
— А почему бы и нет! Тебе-то какое дело! — фыркнула модель, грациозно входя с лоджии через распахнутую Гариком дверь.
— Ой, — икнул Рябой, переводя взгляд с мужских достоинств Костолома на расстегнутую блузку девушки. Мириам принципиально не носила бюстгальтер.
— А это кто? Тоже, по-твоему, голубая эксгибиционистка? — спросил Жорик Кадавра.
Уловив в незнакомой русской речи созвучное латыни слово, модель окинула Жорика взглядом, исполненным презрения.
Доказав, что женщины куда лучше приспособлены к выживанию в этом сложном мире, сеньорита Диас сориентировалась в сложившейся ситуации быстрее мужчин.
— А вы еще подеритесь! — прозрачно намекнула она по-английски и, разведя руками в стороны полы блузки, привычным жестом выпятила грудь.
— Ах ты, сука! — неожиданно завопил Хосе Мануэль и схватил телефон, делая вид, что собирается запустить им в нагло усмехающуюся нимфоманку.
Резко развернувшись, он изо всей силы обрушил телефонный аппарат на голову Кадавра. Кадавр пошатнулся. Заехав ему коленом в пах, Чема вцепился в пистолет бандита, выворачивая тому руку.
Вышедший из оцепенения Костолом совершил прыжок, достойный Брюса Ли. Ударив запутавшимися в штанах ногами Жорика в грудь, Гарик одновременно влепил правой хук в челюсть Рябому, а левой рукой схватился за его пистолет. Жорик отлетел к стене и, с глухим стуком ударившись головой, безвольно сполз на пол.