Тот спокойно смотрел на явно недружелюбно настроенную компанию, но никакого беспокойства не проявлял. Взгляд его стал неподвижным: Игорь словно глядел сквозь опасных с виду пришельцев, и казалось, что взгляд его простирается так далеко, словно бы и не было вокруг домов-многоэтажек, сам Игорь сидел сейчас не на лавочке московского дворика, а стоял на холме и глядел вдаль. Туда, где в тысяче километров от него сходятся небесный свод с землей, рождая линию горизонта.
Тем временем трио подошло вплотную к лавочке, а тот самый «вольник» наклонился и поднял с земли стеклянную банку с остатками пива.
– Слышишь, ботаник, – обратился тот к Игорю, – как пивко-то? Не сильно мочой разбавленное? Пить пацанам не западло?
Игорь, все еще глядя мимо них, не ответил. Перед его глазами вдруг появилась совсем другая картина, и не было на ней московского дворика. Он видел лишь бескрайнее море белого песка и на нем черные, сожженные солнцем камни. Со стороны казалось, что Игорь полностью погружен в свои мысли, не услышал вопроса, и вместо ответа он лишь слегка улыбнулся.
– Э?! Ты чего лыбу давишь?! Отвечай, когда к тебе нормальные люди обращаются! Забурел, что ли?
Игорь, все так же ни слова не говоря, поднял на уровень глаз правую руку ладонью вверх так, словно хотел что-то попросить у хамоватого, похожего на борца парня, державшего в руках его, Игоря, банку.
– Что видишь? – Игорь спрашивал, обращаясь ко всем троим и в то же время к каждому в отдельности. Каждый из них, одновременно приняв этот вопрос на свой счет, словно по команде молча уставился на ладонь Игоря. Их лица из спокойных, даже наглых, менялись на глазах. Черты заострились, рты искривила судорога, глаза налились кровью и вылезли из орбит. Вены на лбах и шеях вздулись. Какое-то время, буквально несколько секунд, ничего не происходило и все продолжали молчать, но вдруг тот, что был слева, рослый парень, неожиданно не вскрикнул даже, а пропищал:
– Не надо! Пожалуйста, не надо так делать! Очень больно!
– Что ты видишь? – бесстрастно повторил Игорь. – Скажи мне, что ты видишь, и можешь уходить.
С незваными гостями стали происходить очень странные вещи. Тот, что был выше всех ростом, закрыл глаза руками и зарыдал, борец-«вольник» принялся буквально грызть кисть собственной руки и очень скоро прокусил кожу насквозь так, что на месте прокусов выступила кровь, а реакция третьего выразилась в том, что он сел прямо на землю и, загребая ее ладонями, принялся запихивать в рот все, что ему удалось подобрать с земли: прошлогоднюю сухую листву, окаменевшие от времени окурки, двухкопеечную монетку…