– В идеале, для очеловечивания… – Капустин вытащил из коробки понравившийся батон колбасы и, не выдержав, надкусил его. – Ей нужно подкинуть ребенка.
Выдернув из рук Капустина колбасу, Андрей оторвал себе третью часть и передал батон охраннику.
– Нет, ребята, ребенка она в детдом определит.
Виктор молча откусил колбасу, задумчиво пожевал.
– Н-да, Елена Николаевна женщина суровая. Слышь, Капустин, нашарь там хлеба, а то текила с сырокопченкой – это слишком круто.
Саша, допив вторую дозу, хихикнул.
– А хлебушек купят только завтра, для свежести.
У Виктора зазвонил телефон, и он целую минуту угукал в трубку. Выражение его лица менялось с решительно-начальственного на испуганно-милейшее.
– Да, мамочка… Конечно, поспешу… Лука три килограмма почистила? И носки теплые на завтра положила? Спасибо… Уже еду, мама. – Убрав телефон в карман, он замахал колбасой: – Все, мужики, пора по домам.
– А давайте споем? – раздухарился Капустин.
– С ума сошел? – Виктор разлил остатки текилы. – Завтра напоетесь. Кстати, Елена ненавидит застольные пения.
– Мне терять нечего, премию все равно не дадут. – И Капустин запел, высоко подняв голову: – Ой, то не вечер, то не ве-е-ечер…
Виктор и Андрей негромко подхватили:
– …Ой, мне-е малым-мало спало-о-ось…
В своем кабинете Елена устало и полусонно просматривала бумаги, одновременно внося изменения в компьютер. Зазвонил телефон, и Елена вздрогнула от неожиданности. Определитель показывал код Подмосковья. Понятно, звонил кто-то из родителей, и сейчас начнут учить жизни. Но не брать трубку было невозможно. Тогда мама сорвется из Клина и переселится в ее квартиру, а это чревато скандалами.
– Да, мама, добрый вечер. Как папа?
Мама, не слушая дочь, задавала свои наболевшие вопросы.
– Что ты делаешь на работе в девять вечера в пятницу? Ты совсем себя не жалеешь! Как чувствует себя мой драгоценный зять? Надеюсь, ты в этом году подашь на развод!
– Мама, с какого перепугу я буду разводиться? У нас все нормально, как в каждой семье…
– Вот этого не надо! Оглоеда содержишь, а он тебе даже ребенка не соорудил! Срамота! – Голос родительницы кипел, бурлил и возмущался.
– Мама! – Елена посчитала про себя до пяти. – Нам еще рано ребенка.
– А когда? – задала мама резонный вопрос.
– Ну, когда-нибудь попозже.
– Бывают алкоголички, а бывают трудоголички. Ни то и ни другое почти не лечится. – Мамин голос успокаивался и добрел. – Пора домой, девочка моя.
– Мама, честное слово, уже собираюсь. – Отставив трубку, Елена прислушалась. Ей показалось, что издалека слышна разухабистая песня на три мужских голоса. – Я окончательно заработалась. Представляешь, мам, мне уже мерещатся песни в хоровом исполнении.