На дворе, рядом с поленницами, Леший пристроил сухое дерево на «козла», распилил и ловкими движениями за пару минут разрубил на ровные полешки. Складывать дрова в поленницу ему помогал Домовой.
Елена и Ягиня залюбовались работой Лешего.
– Умеет, стервец, с деревом обращаться. Он же мне эту избу срубил.
– А почему у вас избушка не на курьих ножках? – задала вопрос Елена с серьезным видом.
– Да ты чего? – Ягиня развязала тесемку у ворота. – На курьих ножках строят только на болотах, чтобы фундамент не подгнил. А у меня тут благодать божья, мне куриные лапки ни к чему.
– А где живет Леший? – Лена спросила, пряча глаза, стараясь не выдать интереса.
– Тама. – Ягиня махнула в чащу. – У него терем побольше моего будет. Так у него и живности целый двор. И лоси, и зайцы. Уток много и даже медведь. А еще у него есть Кикимора. Ревнивая, зараза, и вредная. Если узнает о тебе, может дом мне подпалить, злыдня.
На слове «Кикимора» с Лены ушло наваждение. Стоит, смотрит на мужика голодным взглядом, а время-то идет. И что с нею будет дальше, совершенно непонятно.
– Извините, Ягиня… Как вас по отчеству?
– По какому такому отчеству? У меня отца сроду не было. Я – Богиня, из болотной глины сделанная, медведица меня молоком вспоила, олениха часть крови дала. – Ягиня потерла поясницу. – А красотой и сообразительностью я пошла во всех русских баб.
– Это я уже поняла. А объясните мне подробнее насчет воспроизводства. Что вы, собственно, собираетесь со мной делать? – Елена потрясла рукой, надеясь, что часы заработают. Все-таки швейцарские, не должны ломаться. Блин, ну почему же они не ходят?
– Экология, бабонька моя, на земле ни к черту… – затянула очередной куплет Ягиня. – Воздух меняется…
– О, боже. Я уже это слышала.
– Не перебивай… Связь между лесами нарушается. И надо нам нового Лешаченка произвести или Ягусю. Насчет пола мы не настаиваем, это как получится.
Устав от непонятной ситуации и неясных перспектив, Лена не выдержала светского тона и почти заплакала:
– А я-то здесь при чем? Со мной-то что будете делать?
Ягиня вздохнула, поражаясь глупости Елены.
– Так рожать буду я, а беременеть – ты. Я не могу, у меня физиология другая.
Елена села на крыльцо.
– Это летний пансионат для психов. На выселках. Это же надо такую историю придумать!
И тут Елена вспомнила взгляды своих сослуживцев. Когда они сидели у скатерти, до нее доносился разговор. Капустин и Андрей рассказывали Усману что-то о необычном подарке.
У нее ровно через неделю день рождения. Каждый год сотрудники, не впадая в банальность, придумывали и начальству, и друг другу сюрпризы и розыгрыши. Конечно, денег на объемы первого телеканала, создающего программу «Розыгрыш», не могло хватить, но фантазия у сотрудников работала не хуже.