Скандалы возникали каждый день. В конце концов Светлана не выдержала:
— Ты уже всех с ума свела. Ни с кем считаться не желаешь, орешь как резаная. Мать по три раза в день бегает валерьянку пить, плачет в ванной. Надоело. Вот что, сестрица, не можешь жить с нами — ищи другие варианты. Хватит издеваться над стариками и детьми. Мы с Пашкой на все лето уезжаем в деревню. Постарайся за это время как-то решить проблему.
— Из дома, значит, выгоняешь… Да, хороша тихоня. Все молчишь, терпишь, а теперь, значит, ультиматум ставишь. Не бойся — уйду я от вас. Меня давно от этого дома тошнит.
Катерина разложила перед собой четыре новые газеты с объявлениями о знакомстве. На первый взгляд — поле непаханое. А всерьез глазу зацепиться не за что. Самые добрые, понимающие и умные, как всегда, пребывают в местах не столь отдаленных. Она давно подозревала, что, как и она в свое время, эти искатели женской ласки где-то сдувают свои романтические послания. Но читать все равно было приятно — есть еще на свете настоящие мужчины, готовые понять, принять, любить и на руках носить… Другая многочисленная категория объявлений принадлежала закомплексованным неудачникам, которые при росте полтора метра, комнате в коммуналке, минимальной зарплате и хроническом алкоголизме гордо именуют себя «сильными мужчинами без ж/п и м/п». Этих она научилась вычислять по стандартным формулировкам и обещаниям ответить на все письма. Все чаще давали объявления откровенные молодые альфонсы, готовые «скрасить досуг состоятельной даме». А в желтых еженедельниках эти ребята пошли еще дальше — они могли скрасить досуг и господам. Читая такие тексты, Катерина озлоблялась: еще не хватало ей состязаться с геями… Состоятельные господа были предназначены только ей, да не для досуга — с этим проблем не предвиделось, — а для честного супружества и совместного владения всем имуществом.
* * *
«Не буду врать — я уже не мальчишка, но и не старик. За плечами десять лет брака, с женой остались двое детей. Не хочется говорить плохо о бывшей супруге, но меня надолго отвратило от семейной жизни. Только вот годы берут свое — хочется тепла и надежности…»
Дальше читать Катерина не стала. Шел бы он куда подальше. Тепла и надежности захотел… Ей вспомнилась классика: «А портной не спрашивал, не хочет ли барин жениться?» — «Портной спрашивал, не хочет ли барин платить алименты…»
В следующей газете на полосе знакомств оказалась фотография: лысый толстый дядечка гордо стоял, прислонившись к иномарке ярко-фиолетового цвета. Машина была, мягко говоря, не новая, но фантастически длинная. Если верить Фрейду, у дядечки были серьезные проблемы с сексом…