Мы увидели почти одновременно: он лежал без сознания около заднего колеса темно-синего «БМВ», принадлежавшего ему и Викки. На мгновение мы замерли в ужасе, боясь поверить страшной догадке. Викки, вскрикнув, опустилась на колени. Я присел на корточки и нащупал пульс на шее Грэга.
— Он жив, — сказал я, с облегчением распрямляясь.
Викки снова разрыдалась от перенесенного потрясения. Неизменно практичный Фред заметил:
— Нужно вызвать «Скорую».
Я согласился, но, прежде чем мы успели что-либо предпринять, послышался вой сирены, и к нам подкатила полицейская машина, мигая красными, белыми и синими огнями на крыше.
Высокий полицейский в темно-синей, цвета ночного неба, униформе со знаками отличия на груди, держа наготове свою записную книжку, поинтересовался, что же произошло. Только что ему доложили, что здесь кричала женщина. «Молодцы, — подумал я, — быстро среагировали».
Мы еще не успели ответить на его вопрос, как вдруг Грэг застонал и попытался сесть. Он изумлено смотрел на нас и казался заметно постаревшим. Викки поддержала его за плечи. Грэг трагично, с болью и благодарностью во взгляде посмотрел на нее, увидел кровь на тунике и попросил прощения.
— Простить?! — воскликнула Викки. — За что? Грэг не ответил, но было ясно, что он имеет в виду: он просил прощения за то, что не сумел защитить ее. «Слава Богу, — подумал я, — он помнит, где он и что произошло».
Полицейский отстегнул от пояса рацию, вызвал «Скорую помощь» и, с необыкновенной мягкостью в голосе, еще раз спросил у Викки, что случилось. Она взглянула на него и, судорожно всхлипывая, попыталась ответить. Бедняжка так волновалась, что говорила сбивчиво и невнятно, получались лишь смутные обрывки фраз:
— Портмоне Грэга… стукнули его головой о машину… падала тень… я не разглядела… он пытался… понимаете, он пытался снять серьги… билеты на самолет… у дочки свадьба… гады… — Она вдруг замолчала, словно осознав, что несет чушь, и растерянно посмотрела на полицейского.
— Вам нужно успокоиться, мадам, — дружелюбно поддержал ее тот. — Продолжите, когда придете в себя.
Викки глубоко вздохнула и предприняла новую попытку рассказать о происшедшем:
— Они поджидали за машиной… подонки… набросились на Грэга, когда он обходил… ненавижу… чтоб им пусто было…
От волнения шея и скулы Викки покрылись красными пятнами, щеки пылали. Шея с одной стороны была залита кровью.
— Не волнуйтесь, все позади, — приговаривал полицейский с неподдельной мягкостью и сочувствием: видать, еще не успел очерстветь на службе. «Примерно моего возраста», — подумал я.