Предоставив Грэгу позаботиться о ней, я спустился вниз. Но вскоре Грэг появился, взволнованный и расстроенный.
— Белинда просто дрянь, — сказал он. — Викки плачет. Она не хочет оставаться в чужом доме. Я не знаю, как ее успокоить.
— Посидите у камина, а я позабочусь о еде.
Тут я подумал, что в Англии мне не довелось часто ходить по магазинам за продуктами, по крайней мере с тех пор, как я учился в Оксфорде. Я больше привык есть то, что дают, ведь жить в основном приходилось в гостиницах или общежитиях.
Я отправился обратно в поселок с разношерстной архитектурой и купил все необходимое, о чем только смог вспомнить. Надо же, у себя на родине я чувствовал себя иностранцем. Внутреннее устройство магазинчиков несколько изменилось с тех пор, как я бывал в них много лет назад. Продукты были иначе упакованы, иначе раскрашены, даже разменные монеты изменили форму.
Я обнаружил, что совершенно потерял представление, если только имел его раньше, о ценах в английских магазинах. Все казалось ужасно дорогим, даже если сравнивать со стандартами Токио. Моя неосведомленность озадачила продавцов, так как я выглядел англичанином. Никогда раньше я не попадал в подобную ситуацию. «Можно только догадываться, — подумал я, — как бы чувствовал себя человек, вернувшись на полвека назад, в то время, когда мои родители были детьми, время, которое миллионы людей еще очень хорошо помнят».
Мама рассказывала, что тогда зимой все дети отмораживали себе носы и щеки. Но я не мог себе представить, как это — ходить с отмороженным кончиком носа.
Я купил виски для Грэга, газеты, кое-какие предметы домашнего обихода и поспешил вернуться в коттедж Тетфорд, где все оставалось без изменений.
Грэг дремал, но, когда я приехал, проснулся и вышел в холл, дрожа от холода. При виде виски он заметно оживился, прошел за мной в кухню и наблюдал, как я раскладываю продукты.
— Ну вот, теперь у вас все есть, — сказал я, закрывая холодильник.
Он вдруг встревожился:
— Но вы ведь останетесь?
— Видите ли… Нет.
— Но… — в его голосе слышалось неподдельное огорчение. — Я понимаю, вы и так много для нас сделали, но прошу вас… Еще на одну ночь.
— Грэг…
— Прошу вас. Ради Викки. Пожалуйста. Было ясно, что и ради него тоже. Я мысленно вздохнул. Я успел к ним привязаться и подумал, что могу остаться на одну ночь здесь, а уж с утра начну мое новое знакомство с Глостерширом. Итак, в очередной раз, вопреки мнению моего кишечника, я сказал «да».
Викки проснулась в полседьмого вечера, и мы услышали, как она спускается вниз, осторожно переступая со ступеньки на ступеньку и жалуясь, что они такие скользкие.