Райнис ничего не понял. По его разумению, Макса должна была сейчас заботить личная судьба, но никак не взаимоотношения Джазмена со спецслужбами Балтии. А Макс продолжил — напористо, даже нагло:
— Дурак-то здесь ты, Райнис. Мог бы и задуматься: где я был и чем занимался минувшие три часа?
Не спрашивая разрешения, Макс нагнулся, притянул лежавшие на столе, довольно далеко от него, пачку сигарет и зажигалку. Закурил, опять-таки не спрашивая позволения. Выпустил струйку дыма в сторону Райниса.
— С острова я пошел… — Макс выдержал драматическую паузу, — …прямиком к Джазмену. Как только допер, что ты вздумал утопить меня всерьез. По-моему, наш с тобой договор такая подлянка разорвала. Джазмен сильно удивился, но к реке меня тут же не поволок… А вот к тебе пара вопросов у него появилась.
Во взгляде Райниса росло подозрительное недоумение. Макс спокойно, даже лениво, потянулся за пепельницей, стоявшей на столе еще дальше.
— Кстати, будь другом, раздерни до конца на окне занавески. Пусть зайдут, что в огороде томиться. Пора расширить состав заседания… И положи, наконец, свою…
Макс не договорил.
Взгляд и пистолет Райниса дернулись в сторону.
Хрусткий удар и чпокающий звук выстрела слились воедино.
Мгновением позже с грохотом опрокинулся стул…
…Тяжеленная хрустальная пепельница вмялась, вдавилась в холеное лицо Райниса. Отскочила в сторону, оставив на месте удара пузырящуюся кровью вмятину. Прибалт лежал на спине, не шевелясь, и только булькающее дыхание доказывало, что он еще жив.
— Ну и кто из нас дурак? — риторически спросил Макс, выдирая пистолет из обмякшей руки.
Бывший напарник не ответил. Вполне возможно, что жить ему осталось недолго — если носовые хрящи от страшного удара ушли в мозг, летальный исход вполне вероятен… Впрочем, через несколько секунд это потеряло всякое значение.
Потому что Макс выстрелил в голову Райниса.
И не промахнулся.
«А я-то грешил на баскетбол и крутил в памяти лица когда-либо виденных баскетболисток…» — с досадой подумал Граев.
— Кубок Европы, девяносто второй год, — сказал он медленно. — Второе место в биатлоне, в эстафете. Вы Храмцова?
— У вас хорошая память на события и лица, — похвалила Людмила. — Именно так меня тогда и звали. Полякова я по мужу. По бывшему…
— И кто же вас сегодня прикрывал? — поинтересовался он. — Каргопольцева? Щеглевич? Или та четвертая, молоденькая, забыл фамилию… И с чего вы решили, что на свидании с Максом возможны подобные эксцессы?
— Я ушла из спорта тринадцать лет назад. Почти ни с кем не поддерживаю отношений, так уж сложилось. И после исчезновения Лары ни к кому из старых знакомых не обращалась, хотя про некоторых ходят слухи…