— Охотой тогда не баловался, — пояснил он. — Совсем пацаном был… Но места неплохо знаю, каждое лето месяц проводил.
— С отцом ездил? — догадался Крапивин.
— Да… как раз там, на берегу Наровы…
— Не в Омуте, случайно?
— Нет, выше по течению, в Переволоке.
— Не бывал… Но те случаи, что в Сланцевском районе, — и в самом деле, примерно в тех краях. Должен представлять, что там даже тогда, в старые годы, творилось. А сейчас вообще… Вымирают деревни на глазах.
Граев представлял. Междуречье Наровы и Плюссы всегда, с древних времен, славилось густыми лесами, топкими болотами и крайне низкой плотностью населения — места для земледелия не слишком удобные. В двадцатом веке демографическая ситуация лишь усугубилась, уже по политическим и военным причинам. До сорокового года граница между СССР и буржуазной Эстонией проходила по Плюссе, оставляя междуречье на эстонской стороне — хотя большинство населения там составляли русские. В сороковом границу передвинули на реку Нарву (Нарову), присоединив междуречье к России. После прихода гитлеровцев эстонские националисты проводили этнические чистки и основывали на опустевших землях свои хутора. А после возвращения коммунистов, естественно, начался обратный процесс — эстонцев-переселенцев сажали в телячьи вагоны и отправляли далеко за Урал… Если учесть, что через те же места дважды прокатился с боями фронт — в сорок первом и сорок четвертом — то неудивительно, что после войны междуречье совсем обезлюдело. На одну жилую деревню приходилось пять-шесть сожженных и не восстановленных.
Зато для охоты и рыбалки места были и в самом деле прекрасные… Многие горожане покупали хибарки на берегу, а то и возводили новые на старых фундаментах, держали там моторные лодки и катера — когда начинался охотничий сезон, жизнь на берегах Наровы весьма оживлялась. Сельские магазинчики выполняли план во многом за счет приезжих, да и аборигены имели неплохое подспорье — продавали молоко, картошку, огурчики-помидорчики…
Коли уж погранзона сейчас закрыта для большинства грибников, охотников и рыболовов — по местным жителям это тоже наверняка ударило…
— Места исчезновения детей как-то связаны с местами нападения собак? — спросил Граев.
— Думаешь, мне в голову не приходило? Нет тут связи никакой, лишь одно случайное совпадение… Посмотри сам.
Крапивин достал лист полупрозрачной кальки, наложил на карту, выровнял, закрепил булавками. Пояснил:
— Вот, смотри, где детишки у нас да у соседей пропадали… Ежели хоть какую-то связь углядишь — поясни уж и мне, скудоумному.
Граев и рад бы, но никакой взаимосвязи между точками исчезновений и местами нападений якобы собак усмотреть не смог. Единственная совпадающая точка — прибрежная деревня, на карте обозначенная как Отрадное. Граев знал, что это недавнее название местные жители не признают, именуют деревню по старинке, — Омутом.