Такой вот напарничек в опасном деле… Не хлебнуть ли бы с ним лиха.
Но пока все шло по плану. Блуждание в лабиринте проток закончилось — Валет подал знак, СБ скомандовал еле слышно: «Сбрасываем моторы!»
Два подвесных водомета, не булькнув, отправились на дно. Следом — два аккумулятора. Граев вздохнул. Жаль, что этим движкам никак нельзя было оказаться на вражеском берегу — уникальная российская разработка. Черт его знает, как конструкторы умудрились такого добиться, но ни малейшего звука водометы не издавали, при их работе можно было услышать собственное дыхание. Идеальная штука для диверсантов.
Дальше шли на веслах.
Западный берег еще не виднелся — лишь чуть темнее была в той стороне ночь. И — Граев чувствовал не то кожей, не то пресловутым шестым чувством — оттуда тянуло опасностью, враждебностью.
А потом началась работа. Последние несколько десятков метров до высадки — самый опасный момент, когда лодки с десантирующимися наиболее беззащитны… Граев поправил наушник, приник к прицелу пулемета «Minimi», — ночная оптика на нем стояла шикарная: с инфрафонарем, невидимо подсвечивающим сектор обзора, с направленным микрофоном, позволяющим различить дыхание крадущегося в трехстах метрах человека…
Все тихо. Никто их не поджидал, не готовился встретить безжалостным свинцом.
Лодки бесшумно ткнулись в береговой песок. Роли были расписаны заранее: Макс и Граев тут же выдвинулись с пулеметами вперед, к невысокому береговому откосу метра полтора высотой, — используя его как укрытие, приготовились к стрельбе.
Остальные за их спинами возились с лодками — разгружали и разбирали. Легонькие, но весьма грузоподъемные плоскодонки буквально за минуту превращались в плоские удлиненные предметы — положить, чуть присыпать песочком, и можно не заметить, пройдя в трех метрах… Громоздкий тюк с двадцатиместной надувной лодкой опустили в воду у берега, — это плавсредство предназначалось для спасенных детей. По словам СБ, малолетних пленников на объекте никак не больше двадцати шести человек, но скорее всего меньше, — некоторые исчезновения могли быть ошибочно приписаны эстонским наследникам «Проекта-W»…
Неподалеку высились два громадных раскидистых дерева — отсюда не определить породу, но Граев знал: яблони.
Ай да Валет! Вывел точно к приметному месту, описанному Граевым.
Когда-то здесь стоял эстонский хутор, сожженный во время войны. Фундамент его давно превратился в бесформенную груду камней, поросших диким малинником. Давно сгинули прочие плодовые деревья и ягодные кусты. А эти яблони как стояли тридцать лет назад, когда Граев бывал здесь мальчишкой, — так и стоят до сих пор. Разрослись дико и неухожено, стволы — в обхват, давно одичали — крохотные зеленые яблочки, откусив, — не разжевать, до того кисло-горькие.