— Перекидывается, — деревянным голосом сказал СБ.
И потянул из кобуры «ЗИГ-Зауэр». Макс не препятствовал…
Выстрел. Еще один, еще, и еще… Дикий вой существа, катающегося в агонии по бетонному полу. Потом все закончилось, НЕЧТО, напоминающее короткошерстую человекообразную таксу, замерло неподвижно. Максу показалось, что ЭТО стало шире, тяжелее, массивнее…
— Выносим решетку, забираем труп и уходим, — скомандовал Бомбер. — Ничего тут больше не сделаешь.
Решетку выносить не потребовалось, — зажужжал серводвигатель, и она сама поползла в сторону. И решетки других камер — поползли. Очевидно, кто-то на центральном пульте решил, что хуже не будет, — и выпускал обитателей вивария.
СБ метнулся к следующей камере.
Выстрел! Выстрел! Третий не прозвучал.
— Стреляй!!! — взвыл Бомбер, вставляя в пистолет новую обойму.
Макс отбросил колебания, и открыл огонь во второй твари, готовой протиснуться в растущую щель — у этой шерсть успела вырасти не меньше, чем у ньюфаундленда.
Они успели — стреляя в два ствола, уложили ее, прежде чем решетка достаточно откатилась.
А затем коридор превратился в ад. Мохнатых дьяволов было всего пять — но казалось, что десятки и сотни…
Пистолеты загрохотали беспощадно и метко, однако узкий коридор сыграл дурную шутку со стрелками — все пули угодили в переднюю тварь.
Макс увидел, как вторая в прыжке сбила СБ, вцепилась в упавшего оскаленной пастью… Еще одна протиснулась сбоку, поджалась, готовясь к прыжку, и…
И у Макса закончились патроны в обойме.
«Конец…» — сказал в голове незнакомый голос, звонкий и чистый.
— Ложись!!! — рявкнул другой голос. Хриплый, знакомый, за спиной.
Макс, не раздумывая, рухнул на пол.
Загрохотал пулемет.
Патроны у Граева были самые обычные, да и калибр невелик, — но бельгийская машинка имела скорострельность тысячу выстрелов в минуту, и качество искупалось количеством.
Граев буквально нашпиговывал тварей пулями, отшвыривал назад свинцовыми струями — Макс, не давая времени на регенерацию, добивал прицельными выстрелами. Пришлось расстрелять три ленты и две обоймы, прежде чем стихли последние конвульсии…
СБ был еще жив.
Но медицина ничем помочь уже не могла — по крайней мере, доступная им в полевых условиях. Клыки безжалостно прошлись по груди, по шее, зацепили артерию… Жить раненому оставалось считанные минуты.
Граев нагнулся, пытаясь разобрать тихий, с большими паузами, шепот:
— Танцор… принимай… команду…
Он торопливо кивнул — не стоит зря тратить время, порядок перехода командования на случай смерти командира проработан заранее. Но СБ, похоже, уже не видел Граева.