Ответа ждать он не стал, и Уинтроу испытал этакое виноватое облегчение, ибо не знал, как ответить. Если, заново прикрепив цепь, он сохранил бы жизнь Гентри… стал бы он это делать? Если, заново прикрепив цепь, он обрек бы всех этих несчастных на жизнь в вечном рабстве… стал бы он это делать? Сколько вопросов, а ответов — ни одного. Уинтроу снова посмотрел в застывшие черты Гентри… Он крепко подозревал, что и старпом ответов на такие вопросы не знал.
Жрец между тем быстро ходил по трюму туда и сюда, отмыкая одну цепь за другой. Бормотание освобождавшихся рабов сливалось с гулом стихии: снаружи вовсю разыгрывался шторм.
— Проверь карманы ублюдка: может, там и от этих кандалов ключик найдется, — попросил кто-то хриплым шепотом, но Уинтроу не пошевелился. Просто не мог. Лишь наблюдал с ошарашенной отстраненностью, как двое рабов обшаривали одежду старпома. Кандальных ключей у Гентри при себе не было, но его поясной нож и иные мелкие принадлежности живо разошлись по рукам. Кто-то из невольников мимоходом плюнул на тело… А Уинтроу все никак не мог сдвинуться с места. Стоял столбом, держа в руке фонарь, — и смотрел, смотрел…
— До настоящей свободы нам еще далеко, — тихо обращался Са'Адар к окружившим его людям. — Но мы выберемся, если будем вести себя по-умному. А потому — тихо! Всем молчать! Надо освободить как можно больше народу, пока на палубе ни о чем не догадываются. Мы превосходим числом, но мы истощены и в цепях. С другой стороны, этот шторм вполне может сыграть нам на руку… Они все будут заняты, а потом станет слишком поздно! — Тут он обернулся к Уинтроу и улыбнулся, но улыбка вышла жесткая. — Пошли, паренек! Тащи фонарь! Потрудимся во имя Са!.. — И тихо предупредил остальных: — Посидите еще в темноте, а мы пока выпустим остальных. Терпение, друзья! Терпение и отвага! Молитесь! И помните: если вы слишком рано поднимете шум, вы всех нас обречете на смерть, да и то, что совершил этот храбрый малыш, пойдет коту под хвост! — И опять обратился к Уинтроу: — Показывай, куда идти. Надо один за другим обойти все трюмы, и тогда мы сможем застать команду врасплох. Это наш единственный шанс…
Уинтроу, онемевший от потрясения, повел его в темноту… Сверху раздался первый перестук тяжелых капель по палубе: начинался дождь. Шторм, разыгрывался шторм… И грозил охватить корабль не только снаружи, но и изнутри.
— Плевать мне на погоду… Я хочу этот корабль!
— Так точно, кэп. — Соркор, казалось, собрался было сказать что-то еще, но передумал.
— Пустимся за ним, — продолжал Кеннит. Он стоял на шкафуте и смотрел вдаль, держась за поручни обеими руками, по-сухопутному. Там, впереди, поблескивал серебром корпус живого корабля, резавшего высокие волны. Он звал Кеннита, он манил… — У меня есть предчувствие, — не отрывая от него взгляда, проговорил капитан. — Этот будет нашим!