Как ни увлекся он ухаживанием за Проказницей, несчастная нога дала о себе знать. Жестоко и в самый неподходящий момент. Он ахнул от боли, и улыбка погасла, сменившись гримасой страдания. Он поник, шатнулся — и тотчас рядом с ним возник Соркор.
— Да ты же ранен! Тебе больно! — воскликнула Проказница, прежде чем успел подать голос кто-либо другой. — Ступай, пожалуйста, отдохни!
— Боюсь, в самом деле придется, — согласился Кеннит настолько смиренно, что Уинтроу понял: забота Проказницы более чем пришлась ему по душе. Мальчик задался даже вопросом, был ли приступ боли таким уж неожиданным. И так ли некстати произошел… А Кеннит продолжал: — Итак, госпожа моя, сейчас я вынужден оставить тебя… Но я еще загляну… если ты мне позволишь. Ты позволишь мне? Как только я почувствую себя чуточку лучше?
— Конечно. Обязательно заходи, — и она убрала руки от груди. А потом… протянула одну руку ему. Как бы приглашая соприкоснуться ладонями…
Пират сумел отвесить ей еще один глубокий поклон, но не сделал попытки прикоснуться к руке.
— До встречи, дорогая моя, — сказал он ей, и в голосе прозвучала приязнь. Он отвернулся и совсем другим голосом, тихо, хрипло позвал: — Соркор… Мне, кажется, опять нужна твоя помощь…
Богатырь легко подхватил своего капитана и отправился с ним на корму, а Уинтроу успел перехватить взгляд, которым наградила корабль женщина. Приятным этот взгляд никак нельзя было назвать.
— Соркор! — неожиданно властно окликнула Проказница, заставив всех вздрогнуть и обернуться. — Поосторожнее с ним, Соркор! И вот что: когда уложишь его, не забудь прислать сюда несколько стрелков с луками. Пусть они хоть напугают этих тварей, если ничего больше не получится!
— Капитан?… — спросил Соркор.
Кеннит тяжело обвисал у него на плече. По его лицу стекал пот, но капитан улыбался.
— Обязательно исполни желание дамы… Живой корабль… мой наконец. Поухаживай за ней вместо меня, парень, пока я сам не смогу заняться ее обольщением… — И со вздохом, очень напоминавшим предсмертный, он совершенно обмяк на руках у старпома. Соркор живо поднял его на руки и понес в бывшую каюту Кайла Хэвена, а Уинтроу все пытался истолковать про себя странную улыбку, так и оставшуюся у Кеннита на устах.
Женщина шла позади, ни на миг не отрывая глаз от лица капитана…
Уинтроу повернулся и медленно подошел к форштевню, туда, где только что стоял Кеннит. И отметил про себя, что никто не сделал ни движения, чтобы ему помешать. Он был совершенно свободен в своем перемещении по кораблю — в точности как когда-то.
— Проказница, — окликнул он негромко.