— Все в порядке, — успокаивающе проговорил Уинтроу. — Это всего лишь я.
Кайл Хэвен показал зубы в пародии на улыбку.
— Да, — сказал он, — всего лишь ты. Но насчет того, что все в порядке — будь я проклят, если это действительно так!
Вид у него был жуткий, даже хуже, чем когда рабы пытались скормить его змею. «Да он постарел!.. — подумал Уинтроу. — Постарел за один день!..» Его щеки покрывала щетина, залепленная кровью из раны на голове. Уинтроу пришел сюда с намерением промыть и перевязать раны отца, но теперь им овладела странная неохота прикасаться к нему. Нет, крови он не боялся и отнюдь не был слишком «горд» для такого рода дел; если в нем когда и было подобное, время, проведенное в трюме с немощными рабами, давным-давно его от этого излечило. Нет. Он не хотел прикасаться к Кайлу Хэвену потому, что это был его отец, и ему казалось, что прикосновение могло некоторым образом засвидетельствовать эту кровную связь.
Уинтроу не попытался прятаться от собственных чувств. Их следовало принять и признать. Но как же ему хотелось, что этот человек был ему совершенно чужим!
— Я тебе воды умыться принес, — сказал он ему. — Правда, немного. Запасы пресной воды у нас как раз на исходе… Ты, может, проголодался? Если хочешь, попробую галет или сухарей тебе раздобыть… Больше, боюсь, просто ничего нет.
— Ничего мне не надо, — ответил отец. — И вообще можешь поменьше обо мне беспокоиться. У тебя более важные друзья завелись, вот им и прислуживай.
Уинтроу не стал обращать внимания на слова, которые пожелал выбрать его отец.
— Кеннит спит, — сказал он. — Пусть отдохнет как следует и сил наберется. Тогда у меня будет хоть какой-то шанс его вылечить.
— Вот как? Ты, значит, и вправду намерен… Ты вылечишь человека, отнявшего у тебя твой корабль!
— Да. Чтобы спасти тебе жизнь.
— Чушь! — фыркнул отец. — Ты бы все равно это сделал. Даже если бы они меня тому змею скормили. Такова уж твоя сущность… Под всякого, кто при власти, ложиться!
Уинтроу попытался беспристрастно поразмыслить над услышанными словами. Потом сказал:
— Возможно, ты и прав. Возможно, я все равно сделал бы это… Но не потому, что у него власть. Кто он такой — это тут вообще ни при чем. Дело в жизни, отец. Жизнь — это Са. Это значит, пока не утрачена жизнь, всегда есть возможность совершенствования. И потому я, как священнослужитель, вижу свой долг в том, чтобы сохранять жизнь. Даже его.
Отец мрачно рассмеялся:
— Только еще не добавил — даже мою…
Уинтроу молча кивнул.
Кайл Хэвен повернул к сыну голову той стороной, где была рассечена кожа: