– Мы делаем все возможное. Я разослал своих людей во всех направлениях. Аллен сообщил мне о домике, расположенном к северу отсюда, где живет сестра священника.
– Аллен отправился туда один?
Джоанна и Гэвин удивленно смотрели на бледное лицо старой женщины.
– С ним отправились несколько моих людей, но они могли разделиться, чтобы при необходимости осмотреть холмы. А в чем дело?
– Если он найдет Маргарет с этим священником, то не стоит говорить, каковы будут его действия. – Мать замолчала, глядя на небо в северном направлении. – Он и я всю жизнь старались защитить Маргарет. Возможно, Аллен даже в большей степени.
– Ваш брат знает, что священник нужен мне живым. Есть вопросы, на которые тот непременно должен ответить, а посему он не причинит этому человеку вреда.
Джоанна посмотрела на Гэвина, пытаясь понять, действительно ли он верит в то, что сказал, но на его лице нельзя было прочесть ничего. Тогда она повернулась к Матери.
– Вы думаете, что он может расправиться с Маргарет?
Глаза старой женщины метнулись к ее лицу.
– Никогда, – убежденно произнесла она.
«Подожди», – мысленно крикнула она.
Маргарет, спотыкаясь, спускалась по склону холма, в то время как темный силуэт священника скрылся за вершиной следующей скалистой возвышенности.
«Подожди меня», – молила она, стараясь поддерживать нужный темп ходьбы.
Ястреб-стервятник описал круг над гребнем холма, к которому она направлялась, но для нее он представлял всего лишь расплывчатое пятно. Ее голова все еще кружилась от полученного удара, и крик отчаяния вырывался из груди сдавленным стоном.
«Подожди! Подожди меня!»
С того момента как они покинули аббатство, Джоанна не произнесла ни слова, но это его вовсе не удивило. Несмотря на быстротечность их визита, Гэвин был уверен, что Джоанну глубоко взволновала встреча с Матерью. Не сомневался он и в том, что аббатиса тоже не осталась равнодушной.
Они уже перевалили за верхнюю точку холма, оставив позади долину и аббатство. Рощицы деревьев и покрытые вереском холмы тянулись к широкому озеру, и Гэвин подумал, что наступило подходящее время, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
Он повернулся к Джоанне.
– Ты все еще считаешь ее виновной?
Она неохотно оторвала от дороги взгляд, в котором проступала неуверенность, и посмотрела в его сторону.
– Ты до сих пор веришь, что Мать и ее люди были теми, кто поджег южное крыло?
Джоанна подчеркнуто равнодушно продолжала смотреть вдаль, как будто в его вопросе не было ничего особенного. Но он заметил, как белая кожа ее лица покрылась густым румянцем.