А то что-то я туда не хочу. Никто из известных мне людей нормальными обратно не возвращались – вечно с башкой набекрень или чего похуже. Во всяком случае, без денег – это факт.
– А у тебя есть деньги?
– А у тебя?
– Нету.
– Ну, а чего тогда?
Валик удивленно глянул на друга и понял, что оказаться с башкой набекрень после милиции ему не грозило – она и так была повернута на сто восемьдесят градусов.
– Вот что с людями делает любовь, – проворчал Валик, сообразив, что если даже Марине вздумалось бы теперь отрезать Лелику из чистого каприза нос и уши, он посчитал это справедливым и благородным.
Приходилось решать все самому – надежды на друга не было. Валик стал перебирать возможные варианты, начиная от элементарного трусливого бегства заканчивая угоном автомобиля и почти уже решился что-то предпринять, как из подъезда показалась радостно возбужденная Марина. Она оптимистично хлопнула дверцей и объявила:
– Все начинает проясняться.
Что именно – она не уточнила, а переспрашивать ее никто не стал: Валик – из чувства стыда за то, что он в ней так неоправданно усомнился, а Лелик – из благодарности и обожания.
– Едем! – сказала Марина и стала выруливать со двора.
Это удавалось ей с переменным успехом: на самом выезде застрял какой-то мрачный грузовик с решетками на окнах, который не оставил не малейшего шанса миновать себя без потерь.
– Эй! – высунувшись в окно грозно окликнула одного из зевающих охранников Марина. – Дайте проехать, че на дороге застряли?
Тучный милиционер медленно повернулся всем корпусом к машине и флегматично спросил:
– На штрафную стоянку захотела, чучело огородное?
Марина, до этого момента с представителями власти дела практически не имевшая, была неприятно поражена, но не подала виду.
– Эй, дядя, иди-ка сюда, побеседуем по душам.
– Че-е?! – милиционер замер, потрясенный.
Марина показала ему свой длинный и наглый язык, и милиционер, словно бык на корриде, нагнул голову и, пробуксовывая, грозно направился в сторону машины, всем своим видом показывая, что от нее не останется сейчас не то что мокрого места – целого винта. Марине на секунду стало страшно – судя по всему, от угрозы оказаться без головы ее не спасала сейчас слишком хрупкая жестяночка, на которую она так надеялась.
И тут вдруг произошло что-то неожиданное: милиционер вздрогнул всем телом, всплеснул руками, как перепуганная бабушка, и грохнулся на землю грузным мешком. Марина не успела порадоваться и поудивляться этому факту, потому что одна деталь, которая обнаружилась после падения ее противника, удивила ее гораздо сильнее: прямо напротив нее сердито чернело дуло автомата.