Другая доля, которая, как основание айсберга, скрывалась под темной водой и была Вовану Натановичу по определению не доступна, зижделась на том правиле, что, если где-то есть деньги, то там есть и те, кто эти деньги умеет присваивать без особенных усилий. Дроздову было невдомек, что справедливость капитализма в том и состоит, что существуют силы, призванные сохранять капитал от бесконечного роста. И если от сил полицейско-государственных как-то и можно укрыться, то эти силы, закономерные и неумолимые, все равно настигнут и обгрызут то, что нажито правдой и неправдой да так, что хозяин будет только бесконечно благодарен и сверх того еще назначит приличное жалованье.
Вован Натанович настолько привык видеть рядом с собой умную физиономию Саныча, что сейчас, чувствуя под своими ногами дрожание неверного пола, он буквально физически ощущал, как почва ускользает из-под его ног. Саныч же попрощался с боссом довольно сухо, постаравшись как можно понятнее и доступнее объяснить ему, что и когда нужно делать, чтобы уберечь себя от всяческих неприятностей. Эту маленькую лекцию Саныч повторял уже в десятый раз, совершенно не надеясь на то, что она дойдет до начальственного сознания и задержится в ней. Это делалось из чувства долга. Все равно все документы были с лихвой заготовлены на все случаи жизни, по всему пути следования и на месте назначения было все заранее приготовлено таким образом, чтобы хозяину не пришлось ни секунды колебаться, утомляя себя выбором, а работники поезда получили подробнейшие инструкции с прилагаемой оплатой.
Душа за босса у Александра Александровича была спокойна, работа была выполнена на все пять. Посему он достаточно сухо и спокойно попрощался со своим подопечным и мягко велел ему подниматься в купе – поезд должен был вот-вот отправиться.
Вован Натанович жалостно размазывал слюни по стеклу вагона, переполняясь сентиментальностью – насколько это возможно для подобного персонажа. Он и не догадывался, в каком направлении отправится с вокзала его верный друг и соратник.
А друг и соратник отправлялся из того самого аэропорта, куда опоздал Дроздов, на комфортабельном авиалайнере одной из очень уважаемых авиакомпаний зарубежья в места настолько отдаленные от этих, что там даже и не догадывался никто, что где-то может быть холодно и мерзко. Саныч летел туда навстречу своей новой судьбе, которая, в виде «Мисс Майями», ждала его на балконе сверх-звездного отеля, томно покусывая свои перламутровые ногти. Он оставлял за спиной годы и годы упорной учебы, работы, две брошенных на произвол судьбы семьи – его мама и Дроздовы, и все это – со спокойной совестью. Совесть была совершенно спокойна, ведь предел мечтаний был достигнут, а все дела завершены. Саныч мог наслаждаться жизнью и ни о чем больше не задумываться – он только что разорил Дроздовых абсолютно.