Зато после столь весело проведенного времени попутчик свалился без задних ног, предварительно заблевав пол-вагона, вызвав на лице проводницы первую несимпатичную гримасу.
Когда он захрапел, Вован Натанович впервые в жизни почувствовал себя по-настоящему счастливым.
* * *
Сбор чемоданов не занял много времени: Твердотыкин не был настолько богат, чтобы ощутить какие-либо проблемы с выбором необходимых вещей. Все это усугублялось тем, что, для того, чтобы покрыть полностью все расходы, связанные с предстоящим путешествием, которое обещало затянуться в дорогостоящий и изматывающий круиз, пришлось предпринять несколько решительных шагов. В их число вошло быстрая продажа всех нажитых ценностей, которых было немного, электрогитары и сдача квартиры сроком на полгода какой-то подозрительной семье.
После этого в срочном порядке был оформлен загранпаспорт (у Леонсио были связи), куплен билет на пассажирский поезд, который был тем самым поездом, к которому были прицеплены те замечательные вагоны, набитые собственноручно гружеными шедеврами из музея краеведения.
Путешествие началось без приключений и не принесло Твердотыкину особых впечатлений, кроме постоянного лихорадочного возбуждения. На каждой мало-мальски большой станции, Леонсио выбегал из вагона и мчался по перрону в направлении заветных контейнеров, каждый раз удивляя охрану своими дурацкими вопросами:
– А с ними ничего не случится? А их не отцепят где-нибудь? А если пожар? Или крушение?
В конце концов, он достал охрану до такой степени, что ему попросту было запрещено приближаться к специализированному вагону ближе, чем на пять метров и передали его проводнику просьбу не выпускать этого пассажира из вагона и не спускать с него глаз.
Таким образом Твердотыкин стал узником до самого конца путешествия, и ему пришлось довольствоваться теми немногими впечатлениями, которое дает человеку скучное и отупелое разглядывание сквозь грязное окно проносящуюся мимо жизни.
* * *
Валик пришел в себя от того, что его слишком удивило зрелище несущегося ему навстречу грузовика. Он достаточно долго раздумывал над смыслом этого видения, а когда понял, что оно означает, у него осталось не более пяти секунд для реагирования. Движением, которое было больше инстинктивным, нежели осмысленным, он крутанул руль, который каким-то образом оказался у него в руках, и видение сменилось на явление ночного неба, подкрашенного оранжевым неоновым отсветом.
Этого Валентин никак не ожидал: если поверить, что он находился в своем любимом стимуляторе, то этого интерфейса он никогда не видел.