Глаза комиссара и двух полицейских полезли на лоб.
Ваня припустил к двери, пользуясь замешательством представителей капиталистической законности, выскочил на улицу, а в затылок ему, ероша и поднимая дыбом волосы на голове, плашмя шмякнул сочный, как широкая русская оплеуха, вопль на русском же языке:
— Бля, да держите эту суку, уррроды!
«Сука» затравленно хлопнула дверью, «уроды» выпали из секундного ступора и рванули к двери. Быть может, они и нагнали бы путавшегося в непривычной юбке Астахова, но тут обокраденный «француз» Жодле сам испортил положение: он оттолкнул комиссара и попытался было преодолеть заграждение без всякого штампика, а когда полицейский приемом свалил его на пол и сам, не удержавшись на ногах, грузно упал на пассажира, Жодле выхватил из кобуры полицейского пистолет и дважды выстрелил в Астахова.
По ушам всех собравшихся, оторопевших от такого поворота событий, полоснул чей-то дикий визг.
Одна из пуль угодила в перекрестье алюминиевого каркаса, а вторая, рассадив стекло, ушла на вольный парижский воздух, оставив после себя дыру пулевого пробоя с разбегающимися от нее тоненькими трещинками.
— Ой, бля! — выговорил Осип, отскакивая от стены плюющегося пулями здания, а Иван Саныч подскочил к такси и, сунув шоферу сто баксов, заорал по-русски:
— Вези, еб твою мать! Осип, че ты торкаешь свой чемодан? Садись, бляха-муха!
— О дела! — промычал Моржов, вертя головой, а Настя, бросив закуренную было сигарету, первую сигарету в Париже, прошмыгнула в салон такси.
Шофер ударил по газам, по всей видимости, прекрасно поняв, что от него требуется, хотя едва ли ему приходилось бывать в переплетах, подобных настоящему: все-таки Париж — это не Медельин и не Мехико, до последней возможности нафаршированные криминалом.
Отъехав от аэропорта на несколько кварталов, он повернул голову к Ивану и проговорил скрипучим, до довольно приятным голосом, и, к немалому удивлению гостей Парижа, на чистом русском языке:
— Ну что, только из России? «Хвост» за собой привезли, да?
— А, черт… — пробормотал Иван Саныч, а Осип обрадовался:
— Енто что, ты наш, русский?
— Ага, — ответил таксист, — тут много русских. Большая диаспора, особенно в предместьях — в Сен-Дени там, ну и так далее… Куда везти-то вас?
— А вот ты сказал Сен-Дени. Вот туда, знаешь ли, и вези, — отозвался Осип.
— «Знаешь ли…» Знаю, конечно. Тут совсем близко. Смотри, — он показал в лобовое стекло, — видишь спортивный комплекс? Ну, стадион! Вон там — «Стад де Франс»!
— Это котор?
— Это где наши французов обыграли 3:2, когда Панов два гола забил? — оживился Иван Саныч, который был страстным поклонником футбола.