Когда мне исполнилось пятнадцать, мать заболела. Диагноз был обычный для всех алкоголиков — цирроз печени. Эта новость меня обрадовала: значит, мамаша не протянет и года. Я рассудила так: перекантуюсь пару годков в интернате и — вперед! В настоящую, прекрасную, взрослую жизнь, без мамашиных пьянок и ее бесконечных уродов-дружков. В наследство мне доставался маленький полуразрушенный домик на окраине города, не ахти что, конечно, но лучше чем ничего. Будет где пожить, прежде чем выскочу замуж. Так я рассуждала, когда узнала, чем заболела мамаша…
Когда она всерьез собралась отбросить коньки, я не особо печалилась. Раздуло ее перед смертью — жуть! Лежит синяя, страшная и хрипит:
— Катька, помираю я!
— Туда тебе и дорога, — говорю. — Пить надо было меньше.
А она вдруг:
— А почему ты у меня про своего отца никогда не спрашивала?
— Так чего спрашивать-то? Родила ты меня от пьяного, грязного проходимца, которых пачками к себе домой таскала — это и так ясно!
— Не-е-ет! — улыбнулась мамаша. — Любовь у меня была. Я тогда почти и не пила вовсе. Так, по праздникам чуток пропускала. А папаша твой — приличный человек был. Цирковой.
— Клоун, что ли? — засмеялась я.
— Точно. Только он из цирка ушел и извозом занимался. Вернее, официально-то он при местном зоопарке числился — в советские времена нельзя было самому бизнесом заниматься, — но работал сам на себя. Коня запрягал, да запоздалый люд ночью по домам развозил. Красота! Свежий воздух, цокот копыт… Я как-то от подруг возвращалась, а он подвез бесплатно. У меня на такси денег не было. Я тогда красотка была! По дороге познакомились, я его в дом пригласила, чаем угостила. Он мне фокусы показывал, да через стулья так смешно прыгал — с места, как заяц прям! Я хохотала до упаду. Понравились мы друг другу. Стал он в гости ко мне заезжать. Сначала так просто, поболтать, чай погонять, а потом… Женатый он оказался. На студентке какой-то. Про дочку все свою рассказывал, какое он ей имя чудное придумал — Милда! Ни у кого, говорил, такого имени нет. А я уже и сама беременная от него была, только все сказать не решалась. Думала, скажу — бросит. А я привязалась к нему, веселый он был, добрый, денег давал. А потом… Случилось там у них с женой что-то. Изменила она ему, что ли? А он с горя напился и ко мне пришел. Первый раз его пьяным видела, он еле лыко вязал. Ну, я еще ему налила, думаю, пусть мужик стресс снимет. Выпил он моей водки и вдруг начал по дому метаться, волосы на себе рвать.
— Я специально, — орет, — от жены с ребенком ушел! Смертник я! Не хочу их подставлять! Меня все равно убьют, так пусть никто не знает, что они ко мне отношение имеют! Только так им можно в живых остаться! Я нарочно жену приревновал и из дома ушел, чтобы жила без меня спокойно…