Он перевел взгляд на Валерия Померанцева, который сегодня вел себя на удивление тихо, углубленно просматривая бумаги и скромно дожидаясь своей очереди.
— Как думаешь, Валерий, — окликнул его Турецкий, — могли наши коллеги проколоться и спугнуть вагинского знакомца?
— Запросто! — оживился Померанцев. — Тем более что обещали, по вашим словам, назвать нам его имя еще вчера, но не сделали этого и сегодня… Ведь не сделали?
Александр Борисович покачал головой и нахмурился. Помолчал и отпустил подчиненных, попросив Валерия задержаться.
— Я вижу, ты эти списки уже наизусть выучил, — проворчал он, кивая на бумаги в руках следователя. — Правда, фамилия Слепцов в них от этого вряд ли появилась… Ты уже разговаривал с полковником?
— Разговаривал, Александр Борисович, — кивнул Померанцев. — Ведет он себя вполне спокойно, какую бы то ни было причастность ко взрыву отрицает начисто. В общем, как все задержанные. Волноваться начинает, исключительно когда речь заходит о его жене. Когда его забирали, к ней неотложку пришлось вызвать. Думаю, и во время обыска без врачей тоже не обойдется.
— Мне на тебя эксперты жаловались. — Турецкий посмотрел на мгновенно подобравшегося Померанцева и усмехнулся: — Не волнуйся, я их не поддержал! Но и тебе скажу: еще раз употребишь в общении с коллегами непечатные выражения…
— Так, Александр Борисович, сколько ж тянуть-то можно?! — Валерий все-таки взорвался. — Это что же такое, а?.. За несколько суток не могут выяснить, есть в этом растреклятом «субару» хоть какие-то интересующие нас следы или нет! Да я сам на них жалобу накатаю! Генеральному!..
— Но-но, остынь! Еще жалобы он не катал через мою голову… Они же жалоб на тебя не пишут, исключительно по телефону — пока… Ты тоже пойми: у них там какой-то особенный, микро что-то там анализ делается, машина, как я и предполагал, вычищена и вымыта на совесть. Ты что же, думаешь, меня эта задержка радует? Слепцов — это ты и сам знаешь — в ответ на показания свидетеля твердит одно: машину мог угнать кто угодно, пока она находилась в городе… Словом, если в ближайшие пару дней ничего не нароем, ордер на его задержание никакой судья нам не продлит!
Померанцев тяжело вздохнул и уныло посмотрел в окно, потом вновь на своего шефа: ведь не кто иной, как он, принимал решение о скорейшем задержании полковника Слепцова, — правда, при поддержке Грязнова-старшего, и все-таки…
— У меня через час встреча с Агеевым, — сообщил он. — А через два часа еще с одним типом. Возможно, что-то будет, Александр Борисович… Вот нутром чую, что если и не Слепцов-старший, то как минимум младший в этом дерьме замешан!