Рыкалов рвал и метал. Сотрудники прокуратуры в эти дни старались как можно реже попадаться своему боссу на глаза. Причина негодования была в том, что Генеральная прокуратура сделала ему предупреждение о неполном служебном соответствии. Это как в любимом Вадимом Алексеевичем футболе: первый раз за нарушение показывают желтую карточку, а второй – красную, что означает удаление с поля. Еще одна такая московская придирка – и прости-прощай завидное кресло, другой человек усядется на это сладкое место, другой станет заправлять хозяйством на фантастически огромной территории, которая в дальнейшем – если не дай бог победит ратующий за объединение Самощенко – может стать существенно больше. Однако до этого еще дожить нужно. А с таким жлобьем, как Базилевский и Корсарин, далеко не уедешь. Вот и сегодня Владислав пришел в прокуратуру – на этот раз ему требуется спустить на тормозах дело Фортунова. Вернее, не Фортунова, его уже нет в живых, а того, по чьей вине он погиб.
В свое время Фортунов был задержан возле губернаторского дома в автомобиле с большим количеством взрывчатки. Бывшего сапера спешно доставили в милицию и допрашивали с таким пристрастием, что через два часа тот погиб от нанесенных ему телесных повреждений. Общими усилиями милиции и прокуратуры на судмедэкспертов надавили таким образом, что они сделали заключение, будто Фортунов скончался от сердечного приступа. Все было шито белыми нитками, и сейчас, когда родственники погибшего в поисках справедливости бьют во все колокола, Рыкалов не может рисковать, своя рубашка ближе к телу. Дойдет до Москвы, тут же последует проверка, а следом, можно не сомневаться, ему будет показана уже красная карточка.
Пришлось по факту гибели Фортунова возбудить уголовное дело. Основным обвиняемым стал заместитель начальника оперативно-розыскной части УБОП ГУВД майор Приходько. Именно он, по мнению следствия, нанес телесные повреждения, повлекшие смерть задержанного. Такой вариант меньше всего устраивал Корсарина, слишком много тайных нитей связывало его с Владимиром, и, прекрасно зная характер майора, Владислав Игоревич ни минуты не сомневался, что в случае чего тот на первом же допросе сдаст его со всеми потрохами, расскажет о всех прегрешениях.
– Ну, нельзя, нельзя Приходько сейчас судить! – с жаром доказывал полковник прокурору. – Не та ситуация, чтобы его трогать. Это принесет больше вреда, чем пользы.
– О пользе вообще никто не говорит, – парировал Рыкалов. – Я рисую тебе простейшую схему: во время допроса милиционер убил задержанного. Кого тут можно судить?