— Что-то в поезде просквозило, — зябко передернул плечами Антон. Спасибо, что встретили…
— А вещи ваши?
— Какие вещи? — Антон вынул из кармана плаща пакетик с мылом и зубной щеткой. — Все свое ношу с собой. Здесь где-нибудь можно червячка заморить?
— По дороге… — Денис подхватил Антона под руку.
— А правда, что там будет кто-то из правительства?
— Правда.
— Значит, меня не пустят…
— Пусть только попробуют!
Металлическое оцепление перекрывало дорогу. Несколько автоматчиков в форме офицеров милиции угрюмо и с подозрением смотрели на Грязнова, который, размахивая своим удостоверением, с пеной у рта доказывал:
— Это его сын, ну как вы понять не можете? Его отца хоронят! Вы что, не люди?
— Документы…
— Да вот же!
— Не ваши. — Майор милиции кивнул на Антона: — Его.
Антон протянул ему справку.
— Обождите здесь. — И милиционер, отойдя в сторонку, стал с кем-то переговариваться по рации.
— Машину вам в любом случае придется здесь оставить, — участливо сказал молоденький лейтенант.
— Мы пешком не успеем!
— Ничего не знаю… Машину здесь оставите…
— Пропустите! — вдруг громко захрипела рация.
Скорбная процессия молча шла за черным лимузином-катафалком, слышен был лишь шелест сотен ног. Лимузин двигался очень медленно, чтобы никто не отстал.
На крыше собора притаились снайперы.
На совершенно пустой, очищенной от автомобилей улице люди в штатском что-то говорили себе в воротники и прикидывались обыкновенными прохожими.
Лощеный репортер был, как всегда, в приподнятом настроении.
— Мы с вами в прямом эфире, — возбужденно вещал он в камеру. — Вот вы сейчас видите, как э-э-э… траурный кортеж направляется в сторону кладбища… Простите, вот мне сейчас подсказывают, что президент России только что…
Еще один черный лимузин, мало чем отличающийся от катафалка, обогнал процессию и остановился у ворот кладбища. Из лимузина вышел невысокий человек с редкой шевелюрой, его тут же обступила многочисленная охрана…
— Сейчас не место и не время!.. — громко сказал президент журналистам, которые в момент перестали интересоваться похоронной процессией и, переключив все свое внимание на первое лицо государства, маячили за спинами дюжих охранников.
К президенту приблизился представительный мужчина и что-то шепнул ему на ухо.
— Сын? — вскинул голову президент. — Где?
Представительный мужчина кивнул на замызганный грязью «жигуль», который, надрывно скрипнув тормозами, остановился прямо у президентского лимузина, едва не боднув его в бампер.
Денис и Антон вышли из машины, и их тут же взяли в плотное кольцо.
— Стоять, не двигаться, — сквозь зубы сказал им широкоплечий парень с переговорным устройством в ухе.