— Понимаешь, любовь любовью не играют, — все размахивал руками Кирилл перед носом актера. — А ты все боишься и боишься. А наоборот — веселее, знаешь, уже все по фигу. Это же потом аукнется. Вернее, раньше аукнется.
— Где — раньше?
— Кирилл, что за новости? — встрял режиссер.
— Где… в четырнадцатой серии.
— В какой?! — схватился за живот режиссер, сгибаясь от наигранного смеха. — Когда она будет, Кирилл?!
— Будет.
— Марик, он издевается? — повернулся к Варшавскому режиссер.
— Миш… Ладно, да? — примиряюще улыбался Марик.
— Чего — ладно?! У нас написанных восемь серий из шестнадцати, а он тут режиссурой занялся. Он сценарист или кто?
— Ну пусть, пусть, — снисходительно сказал актер.
Кирилла это вдохновило, он бросился к письменному столу, повторил то, что уже делал актер, но страшно наигрывая, а потом с улыбкой подбежал к оружейному шкафу, схватил пистолет, приставил к своему лбу и сказал:
— Весело, понимаешь, ты уже все знаешь наперед, тебе уже все по фигу… — и нажал на курок.
В шуме суетящегося павильона грохнуло так, что всё замерло.
Голову Кирилла отбросило назад, и он рухнул на спину.
Среди застывшей толпы двигался только он. Да еще парень в кожанке бежал к оружейному шкафу.
Потом из-за спины режиссера выглянула актриса и сказала:
— Дураки… Что за шутки, дураки!
— Я не виноват! — истерично закричал парень в кожанке.
И только тут все задвигались, закричали, забегали, ужаснулись.
Стоявшая позади Кирилла помреж вытирала с лица красную жижу и спрашивала пустоту:
— Это настоящая? Это настоящая? Это настоящая?
Вперед протиснулся пожилой дядечка, быстро склонился к мертвому телу и громко скомандовал:
— Так! Из павильона никто не выходит! Марк Семенович, проследите!
За ним пробилась к трупу женщина с видеокамерой.
Начала снимать и упала в обморок. И тут же протяжно закричала, закрывая лицо руками, другая женщина.
Денис Грязнов тыкался в разные двери, спрашивал пробегавших мимо:
— Где второй павильон, не подскажете?
Но люди неопределенно махали рукой в разные стороны и убегали.
— Денис! — наконец услышал Грязнов. Обернулся.
Из дальнего конца стеклянного коридора к нему бежал пожилой дядечка.
— Сергей Петрович? — немного опешил Денис. — А вы?..
— Сюда пойдем, сюда, — на ходу приобнял Грязнова дядечка.
— Я тут заблудился, в этих лабиринтах, — виновато улыбался Денис.
— Как говорил Довженко, здесь усе криво и ничого не прямо, — улыбнулся дядечка. — Это я тебе звонил. Нужна будет твоя помощь.
— А что тут?
— Сам увидишь.
Шумная толпа курила на лестнице, но, завидев пожилого дядечку с Грязновым, побросала окурки и скрылась за дверью с надписью «Павильон № 2».