— Совпадение? — Спросила она.
— Нет, — ответил МакФарлэйн, покачав головой.
Рашель бросила на него взгляд.
— Сэм, ну чем эта вода может отличаться от остальной воды, которая касалась его прежде?
И вдруг, в миг откровения, всё стало ясно.
— Соль, — сказал он. — В трюм попадает солёная вода.
Секунда шока — и она внезапно выдохнула.
— Вот оно, — сказала Рашель. — Так вот почему Тиммер и Масангкэй вызвали взрыв касанием рук — потных рук. В их прикосновениях была соль. Но Ллойд прислонился щекой в очень холодный день. В его касании не было пота. Вещество должно активно реагировать с хлоридом натрия. Но почему, Сэм? Как именно оно реагирует?
МакФарлэйн посмотрел на неё, затем вдаль — туда, где струйка морской воды продолжала блестеть во мраке, покачиваясь с постепенным движением корабля…
Движение корабля…
— С этим мы разберёмся потом, — сказал он.
Он вытянул рацию, включил её, послушал шипение статики.
— Чёрт её побери! — Воскликнул МакФарлэйн, запихивая рацию обратно за пояс.
— Сэм…, — начала было Рашель.
— Мы должны сматываться, и быстро! — Перебил он. — Иначе со следующей же большой волной нас поджарит.
Но как только он оказался на ногах, она схватила его за руку.
— Мы не можем уйти отсюда! — Крикнула она. — Ещё один такой взрыв может сорвать сеть. А если метеорит сдвинется с места, погибнут все.
— Тогда нам нужно предохранять метеорит от воды.
Они переглянулись и уставились друг на друга. А затем, как по команде, со всех ног бросились по помосткам к туннелю доступа.
«Алмиранте Рамирес», 14:45
Сжимая в руках старый бинокль, Валленар стоял на капитанском мостике и смотрел на юг поверх бурного моря. Офицеры вокруг него, с застывшими на лицах масками безучастности, всеми силами старались удержаться на ногах — судно дико качало. Они были запуганы до смерти. Но теперь его режим совершеннейшей дисциплины давал плоды: наступил экзамен, и те, кто остался, будут с ним до самого конца. Они пойдут за ним в ад, если нужно — и это, подумал он, бросив взгляд на карту, как раз там, куда они направляются.
Снег с дождём прекратились, небо становилось ясным. Видимость превосходна. Но, как бы то ни было, ветер стал сильнее, и волны вздымались ещё выше. Когда корабль погружался на дно водной долины, его окружала полуночная тьма, и стены чёрной воды, что поднимались с обеих сторон, вызывали у него такое чувство, будто корабль находится на дне расщелины. В такие секунды вершины волн стояли в ошеломляющих двадцати метрах над уровнем мостика. Валленар ни разу в жизни не видел такого моря, и расширенный обзор, хотя и полезный для его замысла, делал зрелище ещё более жутким. В обычных обстоятельствах следовало развернуться носом к ветру и плыть против него. Но этот вариант отпадал. Он должен следовать направлению, на котором ветер и волны оказывались почти под прямым углом, иначе более тяжёлый американский корабль ускользнёт.