Александр Борисович сумел наконец сглотнуть образовавшийся в горле тошнотворный ком.
— Как же вы… Как же вы на улице-то оказались? — пробормотал он.
— А как все! — беспечно отмахнулся сиплый. — Меня женушка моя подставила: спуталась, сука, с ментом, пока я на своей «стрекозе» над Афганом курсировал… Ну и того, без документов и без квартиры оставили как два пальца обоссать… Долго рассказывать!.. А этого дуралея, — сиплый кивнул на Коляна, — «чистильщики» обстряпали, пусть Богу спасибо говорит, что не замочили!.. Ты, доктор, небось про «чистильщиков»-то и не слыхал отродясь, а? Или знаешь, кто такие?.. Да нет, навряд ли…
— Знаю, — сказал Александр Борисович. Так называли еще лет десять назад черных риелторов, специализирующихся на квартирах одиноких людей, чаще стариков и инвалидов. Схема почти всегда была одна и та же. От «фирмы» поступало предложение малоимущему владельцу о продаже его квартиры в обмен на покупку комнаты в коммуналке. Разницу в цене обещали отдать прямо в руки. Доверчивые пенсионеры, инвалиды или обыкновенные алкоголики — словом, те, кто нуждался в деньгах, — соглашались: чем жить в одиночестве, не имея ни родных, ни друзей, уж лучше с соседями в коммуналке — все среди людей… В итоге оказывались на улице без документов, которые у них под разными предлогами забирали якобы для оформления или составления генеральной доверенности, а то и вовсе на том свете — если «чистильщики» не гнушались «мокрухой»…
— Все знают, и все попадаются, — кивнул сиплый. А Турецкий, чтобы хоть что-нибудь сказать, растерянно спросил:
— Как же вы… зимой-то?..
— Вот Колян пока не знаю, — помотал головой бомж. — А лично я в деревеньке одной зимую, тут в области… Там, доктор, люди пока что окончательно не вывелись, как в столице нашей сраной державушки, пускают к себе… Не все, конечно, а кто в Бога верит, вот и пускают перезимовать. А кто и в баньку тоже, тулуп там у кого лишний бывает, прадедов еще…
— Я не доктор, — произнес Александр Борисович. — Я… Словом, я вам, мужики, помочь могу…
— Помочь?.. — Сиплый моментально напрягся и, прищурившись, уставился на Турецкого. — И чем же это?..Его ясноглазый товарищ тоже перестал смеяться и улыбаться, и под этим двойным взглядом Турецкий почувствовал себя вдруг некомфортно…
— Можно документы восстановить, возможно и с квартирами вашими разобраться, если адреса прежние скажете…
Повисла тяжелая пауза, которую в конце концов нарушил сиплый:
— На добром слове спасибочки, хотя и не знаю, кто ты такой… А от помощи мы с Коляном, пожалуй, откажемся… Ты, начальник, не обижайся, а только нам уже вряд ли поможешь…