Немного удивило, что машину покинул только один, второй остался сидеть с видом каменной статуи. Только глаза туда-сюда шныряли. Да немного подергивалось веко подбитого глаза. «Ну и черт с ними», — подумал водитель и стал настраивать магнитолу. Но по всем волнам шел дурацкий треп и пришлось слушать советы о правильном питании беременных женщин.
Солидный появился минут через пятнадцать, довольный и еще более важный. «И охота платить за удовольствие, которое продолжается только пятнадцать минут?» — удивился водитель.
— А теперь на Гвардейскую, — приказал важный. — Только побыстрее.
Второй молчал и открыл рот только минут через пять.
— Узнал?
— Йес, — ответил довольный.
Какие немногословные пассажиры… Водитель любил потрепаться за рулем, но эти были настроены серьезно. Деловые…
У Гвардейской, на перекрестке, машина остановилась, пассажиры вышли, щедро расплатившись, и водитель в зеркало заднего вида успел заметить, как они рванули наверх по улице.
— Ну, что? — наконец не выдержал Плетнев, когда они уже зашли в дом и Турецкий замурлыкал какую-то мелодию.
— Телефон Кирилла узнал. Но адрес его никто не знает. Парнишка, оказывается, одинокий. Мама с папой умерли, зарабатывает себе на жизнь как может. Люсьена сказала, что он дружил с Галей.
— Что еще за Люсьена?
— Деваха одна, кровь с молоком, такая сексапильная! — мечтательно произнес Турецкий.
— Не отвлекайся, — строго вставил ему Плетнев.
— Сам спросил… Короче, Галя вчера пропала. А позавчера исчезла ее сестра Нина. А сегодня и к Кириллу не прозвониться. Телефон временно отключен. Похоже, все три исчезновения — звенья одной цепочки.
— Как тебе удалось все разузнать? — ревниво спросил Плетнев.
— У меня к девочкам особый подход, — похвастался Турецкий.
Нельзя сказать, что Антона порадовало признание друга. Но факт есть факт. Турецкий знает, как вызвать симпатию у женского пола и разговорить любую. Даже завидно…
— Ну что теперь будем делать? — сердито спросил он у Турецкого, будто тот был виноват, что самому Плетневу не удалось узнать телефон Кирилла. Правда, это им и так ничего не дает, раз тот недоступен.
Турецкий рывком поставил на стул свою багажную сумку и стал ее распаковывать.
— Не догадываешься? Остаемся у моей тетушки, если не выгонит. Во-первых, я еще не закончил свое дело. Во-вторых, ты же дал подписку о невыезде. Да и дело себе нашел попутно. Так что, друг мой сердешный, буду на два фронта работать, тебе тоже придется помогать. И так дров ты уже наломал…
— Кто это у нас дров наломал? — весело спросила тетушка Валентина Денисовна, появляясь на пороге комнаты в обнимку с двумя банками варенья. Поставила их на стол и, взглянув на Плетнева, не преминула уколоть: — Ну что, допился?