На столе у Грабовенко зазвонил телефон. Тот поднял трубку, выслушал и недовольным голосом ответил:
— Да, еще здесь. Передам…
Турецкий почему-то сразу понял, что звонили ему.
— Это вас. Желтков просил спуститься к нему в лабораторию.
Взгляд Грабовенко стал острым и цепким. Видимо, его очень занимало, почему Желтков пригласил к себе Турецкого.
На этот раз Желтков пребывал в некотором смущении.
— Александр Борисович, я вспомнил одно обстоятельство. Понимаете, прошло столько лет, так что моя забывчивость извинительна. Вот вы мне сказали, что один человек мог извлечь пули из мишени, другой из тела, я еще добавил, что привезти их мог третий человек.
— И вы сказали о цепочке, которая могла быть прервана.
— Вы ведь тоже так подумали. Не зря же затронули этот вопрос?
— Что вы вспомнили, Иван Григорьевич, не томите!
— Был такой момент, что пуля, извлеченная из тела… не помню, как его зовут… — смутился опять Желтков.
— Сумцов.
— Да, хотя фамилия в этом случае не имеет значения. В общем, пуля пропала.
— Как пропала? — изумился Турецкий.
— После того как привезли пули, извлеченные из мишени Гущиной, и пулю из тела Сумцова, каким-то абсолютно непонятным образом наутро она исчезла. То есть днем доставили, как полагается, каждую в отдельной упаковке, пронумерованную. В тот день я занимался другой экспертизой. На очереди еще несколько нужно было сделать. Утром принялся за эту, а пули и нет…
— Вы говорили кому-нибудь?
— Да, конечно, Грабовенко сказал. Он же вел это дело.
— А он что?
— А он мне и говорит: «Иван, ты что, с ума сошел?! Главную улику проворонил. Ищи где хочешь. Отвечать тебе придется».
— Больше никому не говорили?
— Я не знал, что делать. Сообщить начальству — голову снесут. Попробуй докажи, что я ни при чем. Это же мое хозяйство… Но с вещдоком надо же работать! Какое-то время я потянул, мотивируя тем, что у меня срочная экспертиза. Так оно и было. Грабовенко не подгонял, я даже удивился.
— То есть эта пуля находилась вне контроля следствия, — подытожил Турецкий.
— Выходит, так. Три дня. На четвертый объявилась…
— Каким образом?
— Прихожу на работу, а она лежит вместе с теми, что из мишени. В упаковке и с номером. Как будто и не пропадала.
— Вы сообщили Грабовенко?
— Конечно. Сразу побежал, говорю: нашлась, слава богу! А он мне: я же знал, что она пропасть не могла. Смотрел невнимательно, небось закатилась.
— В упаковке закатилась, как же… — не сдержался Турецкий.
— Я тоже так подумал… Подбросили.
— Подменили, — поправил его Турецкий.
Желтков нервно потер переносицу.
— Вы так думаете?
— А вы тогда подумали иначе?