— Здравствуйте… — Олег неловко вскочил, проклиная себя за неотесанность, отчего к нему наконец вернулся дар речи. — Это вы меня извините, что в такой момент… Капитан милиции Александров, Олег Васильевич!..
Женщина молча кивнула и подняла на него свои невероятные глаза, в которых отчетливо стояли слезы.
— Я вам больше пока не нужна? — неожиданно сухо поинтересовалась встретившая Олега служанка, про которую он начисто забыл — и поэтому даже слегка вздрогнул: та до сих пор молча стояла у слегка раздвинутых дверей, очевидно, в ожидании распоряжений хозяйки, которых так и не дождалась.
— Нет, Нина, не нужна. — Слегка покачав головой, Лариса с усилием, жалко улыбнулась. — Спасибо тебе… Иди отдыхай…
И, дождавшись, когда служанка бесшумно исчезнет где-то в глубинах дома, вдруг добавила с жалобными, растрогавшими капитана интонациями:
— Нина — моя старая няня, возилась со мной с пеленок… Не знаю, что бы я без нее делала… А извиняетесь вы, Олег Васильевич, зря: я же понимаю, у вас работа такая…
Тронутый тем, что красавица с первого раза запомнила его имя-отчество, Александров счел необходимым поинтересоваться еще раз:
— Лариса Сергеевна, а вы уверены, что в состоянии сейчас отвечать на мои вопросы? Поверьте, я вам глубоко соболезную…
Женщина глубоко вздохнула и вновь слабо улыбнулась:
— Спасибо… Да, я в состоянии, мне только что сделали укол — хороший… Что будет потом — не знаю… Вадим был мне дорог… Очень дорог!..
На последних словах голос Ларисы заметно дрогнул, и Олег поспешно полез в свою потрепанную папку за бланками протоколов, давая жене банкира, только что ставшей вдовой, возможность взять себя в руки.
— Лариса Сергеевна, — начал он мягко и осторожно, — вы случайно не в курсе, куда именно направлялся ваш супруг в столь поздний час, да еще в самый Новый год?..
— В самый Новый год?.. — Между тоненьких бровей женщины возникла и тут же пропала легкая складочка. — Нет, Новый год мы встретили, даже шампанского немного выпили под куранты, как все люди… Отец Николай сказал, что немного можно… А уехали они уже после полуночи, минут, наверное, через двадцать.
— И куда же?
— В Старый Оскол, в монастырь, — спокойно и просто ответила Лариса, словно это было совершенно обычным делом для ее мужа — взять да и отправиться в новогоднюю ночь к черту на кулички… Надо же, Старый Оскол! Если память ему не изменяет, это же где-то на Украине!
Видимо, изумление, вызванное словами Суриной, проступило у капитана на физиономии, потому что Лариса, не дожидаясь вопроса, пояснила:
— Ну да, в монастырь… Вадим пожертвовал на его восстановление крупную сумму… А в Старом Осколе он родился, хотя совершенно его не помнит. Но все-таки родина, правда?.. Вадик вообще верующий человек, он на храмы часто жертвовал — и на московские, и даже в Сибири.