— А что?
Татьяна как-то исподволь покосилась на свою собеседницу, словно решая, стоит ли ей выкладываться до конца, потом, видимо, решила, что сказавши «А», надо говорить и «Б», и снова отпила крошечный глоток кофе.
— Видите ли, еще до Стаса я довольно долго встречалась с одним человеком, но…
— Но он оказался далеко не тем, каким себя преподносил, и как раз в этот момент ты встретила Стаса.
Глаза Татьяны округлились и она удивленно уставилась на Ирину Генриховну.
— А вы… вы откуда знаете?
— Просто предположила, — мягко улыбнувшись, развела руками Ирина Генриховна. — Стандартная и, в общем-то, довольно банальная ситуация, с которой далеко не каждому удается справиться самостоятельно.
— Да, конечно, — чуть подумав, согласилась с ней Татьяна и угрюмо добавила: — Стандартная, да только я, дуреха, не смогла в ней разобраться.
— Зачем же так себя обижать? — посочувствовала ей Ирина Генриховна. — Уже одно то, что вы вовремя разобрались в том человеке, говорит о многом.
— Если бы вовремя… — вздохнула Таня. — Дурой была, набитой дурой, и у нас с ним слишком все далеко зашло.
— Что, не желал отпускать вас?
— Хуже, — вздохнула Таня. — Он стал буквально преследовать меня, когда я сказала ему, что знать его больше не хочу, и… и вообще полюбила другого человека.
Вспоминая эти, неприятные для нее моменты, Таня оживилась, ее глаза сухо заблестели.
— А он уже знал, что вы встречаетесь со Стасом?
— Да, знал. Хотя поначалу только предполагать мог, что у меня появился друг.
Она так и сказала — «друг», и это давно забытое слово более всего поразило Ирину Генриховну.
— И… и что этот ваш мужчина?
— Да, в общем-то, ничего, — видимо, вновь возвращаясь в недавнее прошлое, потускневшим голосом отозвалась Татьяна: — Он позвонил мне примерно с месяц назад, сказал, что знает, на кого я его променяла, обозвал идиоткой, и сказал, что я, мол, еще пожалею сотни раз, что сделала подобный выбор.
— Он что, выследил вас? Таня пожала плечами.
— Сам он, конечно, до подобного не опустится, возраст не тот, однако он довольно богатый человек, и у него есть возможность нанять людей, чтобы они отследили и меня, и Стаса.
— Бизнесмен, банкир, политик?
— Коммерсант. Причем, довольно удачливый в своих делах.
«Все подлецы и сволочи удачливы в своих делах», — почему-то подумала Ирина Генриховна, однако вслух спросила:
— Ты сказала, что возраст не тот. Ему что, уже за тридцать?
— Тридцать шесть.
«М-да, — хмыкнула Ирина Генриховна, — бывает и такое. Жил-поживал, капитал наживал, а потом вдруг захотелось чего-то большого и чистого».
— И естественно, женат?